Археологии убедились, что традиция пить эль в странах Скандинавии существует как минимум с 1500-1300 года до н. э. А анализ остатков жидкости на утвари, обнаруженной при раскопках, позволил воссоздать рецепт древнего напитка.

Зимы в Скандинавии были долгими и холодными и в бронзовый, и в железный век. И согревали северян не только огонь и шкуры. На территории от современной северо-западной Дании до шведского острова Готланд с 1500 года до н. э. повсеместно пили эль из местных ингредиентов: мед, клюква с болот, брусника, болотный мирт, тысячелистник, можжевельник, березовый сок, злаки (пшеница, ячмень и/или рожь) и иногда виноградное вино, импортируемое из Южной или Центральной Европы. Это стало доподлинно известно группе исследователей под руководством Патрика Макговерна из Музея археологии и антропологии Пенсильванского университета в США на основе анализа глиняных и бронзовых сосудов, найденных во время археологических раскопок в Дании и Швеции.

Всего исследователи оперировали четырьмя образцами. В городе Пандруп, Дания, в захоронении женщины-воина (1500-1300 год до н. э.) обнаружили массивный бронзовый меч, боевой топор и глиняный сосуд, внутри которого сохранился темный налет, пробу которого и взяли. Другой образец, датируемый 1100-500 годом до н. э., получили в Дании из подземных тайников на юго-западе от Копенгагена. Налет сохранился на бронзовом ситечке. Еще два экземпляра нашли на датском острове Лолланд в Балтийском море. Это была утварь из традиционного римского винного набора (датируется 200 годом до н. э.). В деревянном гробу рядом с телом 30-летней женщины нашли ведерко (ситула) и черпак для питья, на обоих сохранились остатки того самого эля.

Самый близкий по составу к древнему эль сейчас делают на острове Готланд в Балтийском море, его можно попробовать на местных фермах. Этой зимой на пивоварне Dogfish Head Craft Brewery в штате Делавэр, США, под руководством д-ра Макговерна стали варить свою версию древнего скандинавского напитка. Это смесь пива из ячменя и озимой пшеницы, вина из брусники и болотной клюквы и медовухи, все сдобрено травами (болотная мирта, тысячелистник, клевер) и березовым сиропом. Напиток назвали по имени героя германо-скандинавской мифологии Квасира. Квасир обладал недюжинной мудростью, и, когда он был убит гномами, из его крови они приготовили напиток. Каждый, кто хотя бы раз его пробовал, становился искусным поэтом, за что напиток назвали «мед поэзии». Другую версию эля — Arketyp можно попробовать в шведском городе Нюнесхамн в пивоварне Nynäshamns Ångbryggeri или купить в сети магазинов алкогольной продукции Systembolaget по всей Швеции.

Во всем мире сложился образ викингов, отмечавших свои славные победы пиршествами, на которых алкоголь лился рекой, а заедали его обязательно мясом.

Мясо и жир выброшенных на берег китов составляли значительную часть рациона викингов. Ученые исследовали древние окаменевшие мусорные кучи, чтобы определить, кости каких животных содержатся в них, исследовали дно озер и болот, чтобы увидеть, какие виды растений они ели, а так же внимательно перечитали саги и Эдды для определения кулинарных привычек этой народности. Оказалось, что викинги не жарили мясо, а варили его. В более низких широтах они употребляли мясо одомашненных свиней, коз, овец, лошадей и другого крупного рогатого скота. Наиболее часто для мяса и молока разводили коров.

Деревянные остатки древних загонов для животных показывают, что на некоторых фермах содержалось от 80 до 100 животных. Также разводили викинги кур, гусей и уток. В северных землях викинги больше полагались на охоту, а не на разведение животных и промышляли охотой на кабанов и лосей. Любили викинги и рыбу. В Балтийском море и Атлантическом океане они ловили макрель, пикшу и треску, а в реках - моллюсков и лосося. Не брезговали северные рыболовы и промыслом тюленей и морских свиней, но они обычно сушили и коптили их мясо (а на крайнем севере замораживали его).

Но не мясом единым питались грозные воители. Фрукты, овощи, молочные продукты и подсолнечное масло составляли довольно существенную часть их рациона. Викинги ели различные виды слив, терна и яблок, высушивая фрукты для более длительного их хранения. Они выращивали у себя в огородах и собирали в диком виде такие овощи, как редис, горох, фасоль, капуста, сельдерей, шпинат, пастернак, репа и морковь. Они также ели лук, грибы, и морские водоросли, а зерновые культуры использовали для выпечки лепешек и варки пива. В Дублине были найдены доказательства, что викинги использовали укроп, горчицу и семена мака для придания вкуса пище. В захоронениях Усеберга были найдены следы хрена, горчицы, тмина и кресса.

Археологи неоднократно находили доказательства того, что викинги использовали в еде чеснок, ягоды можжевельника, дикий тмин, майоран, тимьян, мяту, петрушку и любисток. Попадали в средние века в Скандинавию и экзотические специи благодаря торговле. Викинги с удовольствием покупали лавровый лист, семена аниса, корицу, мускатный орех, гвоздику, кардамон, имбирь, шафран, тмин и перец. Пили же суровые северные воины, помимо пива, обычную воду, молоко и медовуху.

В раннем средневековье северные моря бороздили морские волки, которых мы знаем как викингов, варягов или норманнов. Это было мужественное время полное путешествий и приключений. Северные войны избороздили десятки морей, их корабли причаливали к берегам, недоступных ещё другим европейцам. Их культура и мифология уникальна. Средневековые саги сохранили в себе историю жизни скандинавских народов. Сегодня только ленивый может не восхищаться той эпохой и жизнью викингов! Какое же место занимало пиво в жизни викингов? Разберёмся.

Легенды гласят так:
Во времена великих странствий по морям, отважные викинги брали с собой воду. Драккары под предводительством воинственного Эрика Рыжего, открывателя Гренландии и основателя там первого поселения, плыли так долго, что вода протухла. Согласно легенде, в ячменную похлёбку, совсем случайно попал хмель. В результате получилось пиво, от которого «веселило душу, согревало тело, и к тому же лечило расстройство желудка, вызванное протухшей водой».
В итоге открыв для себя пиво, викинги под руководством Лейфа Эрикссона, сына Эрика Рыжего, открыли Северную Америку, назвав её «Винланд». Так пиво было завезено в Америку
У исландцев на этот счёт своя точка зрения. По их старинной и красивой легенде давным-давно жил один парень. Звали его Брайан. Так вот, видел Брайан, что у людей нет такого напитка, который бы помогал им в трудную минуту, если мрачные мысли придут – отгонял бы их, если замерз человек – согрел бы его. Думал Брайан, думал и решил он пойти к лесной фее за советом, где бы такой напиток добыть? Та рассказала Брайану, что на большой поляне в глубине Клэрьерского леса эльфы варят чудодейственный напиток. Можно подкрасться к этому месту и подсмотреть, из чего его эльфы варят. Брайан так и сделал. Вернулся Брайан к людям и передал им рецепт сего напитка. С тех пор и варят в Ирландии добрый эль.


Но развитие пива, напрямую связанно не с легендами, а с развитием земледелия. К сожалению викинги не оставили нам своих поваренных книг, и всё что мы знаем об их пище дошло к нам с археологических раскопок, скандинавских саг и «Эдды». Климат, образ жизни, изолированность в значительной степени сформировали скандинавскую кухню. Выживание зимой в первую очередь зависело от запасов продовольствия, сохраненных в течение короткого сельскохозяйственного сезона. Различные области, в которых жили скандинавы в эпоху викингов, настолько отличаются по климату и почве, что практически невозможно полностью рассказать здесь обо всех существовавших у них технических приемах в земледелии и скотоводстве. Грубо говоря, можно сказать, что во многих областях Дании, в юго-восточной Швеции и во многих юго-западных долинах Норвегии широко практиковалось выращивание зерновых и скотоводство. Чем дальше на север, тем большую роль играло скотоводство, хотя зерновые можно было выращивать даже в Исландии. Прослеживается определенное соответствие и в характере поселений: в южных районах, особенно в Дании, хозяйства были сгруппированы в настоящие деревни, видимо, с системой чересполосицы и общих выгонов, подобно той, что была в средневековой Англии. Однако там, где преобладало скотоводство, каждая ферма должна была иметь свои собственные обширные выгоны, так что хозяйства были расположены как можно дальше друг от друга - так далеко, как только позволяла численность населения. Эта тенденция достигла своего полного развития в Исландии, где деревни и совместное выполнение сельскохозяйственных работ были практически неизвестны. Однако сравнительно скудные земли заставляли викингов постоянно совершать набеги и разбои. Обычно весной или осенью начинались «викингования» откуда они возвращались с добычей. Будучи очень крепкими и сильными войнами, жители деревень от викингов чаще откупались, чем вступали в войну. Трофеями, кроме всего прочего был и мёд.
Основными продуктами были мясо, рыба и зерна злаков. Мясо и рыбу обычно варили, реже жарили. Для хранения эти продукты сушили и солили. Из злаков использовали рожь, овес, ячмень и несколько видов пшеницы. Зерно возили в житницы и там обмолачивали, потом мололи муку (исключительное занятие служанок) и сушили проращенное зерно для солода. Из муки варили кашу и пекли хлебы, из солода приготовляли пиво и, с прибавкой сотов, делали мед, пенный напиток, пользовавшийся особенным уважением на пирах. Упоминается в сагах род меда, приправленного разными травами: он так и назывался травный мед, был очень хмелен и крепок. Из напитков потребляли молоко, пиво, ферментированный медовый напиток, а в высших классах общества – импортное вино. Викинги держали домашнюю птицу, которая обеспечивала свежими яйцами и свежим мясом в течение всего года.
Среди ягод и фруктов можно назвать терновую ягоду, сливы, яблоки, ежевику, чернику. Кроме того, малина, ягоды бузины, боярышник, вишня, земляника, рябина. Их ели свежими, сушеными, сохраненными в меду.
Викинги знали много грибов и овощей, которые собирали в дикой природе и выращивали на огородах. Морковь, пастернак, репа, сельдерей, шпинат, капуста, редька, бобы фава и горох. Свекла, лук-порей, репчатый лук, грибы и съедобные морские водоросли. Производили растительные масла: льняное масло, конопляное масло, подсолнечное масло.
Пиво для викингов было не новым напитком. Около 330-320 гг. до н.э. греческий путешественник и географ Пифей из Массалии совершил поход по Северной Европе и Прибалтике, оставив некоторые сведения о посещённых землях. Основной его труд «Об океане» до наших дней не дошёл, однако на него ссылаются Страбон, Полибий, Плинйи Старший и другие. По мнению некоторых учёных, страна, названная Пифеем самой северной, краем земли (Ultima Thule), - это Норвегия, средняя её часть у Тронхеймского фьорда. Однако высказывались предположения, что это один из Шетландских островов, Исландия или даже Гренландия. Среди народов Севера Пифей называет ингевонов, гутонов, тевтонов (жили в совр. Ютландии) и др. По его сообщению, северные народы изготовляли перебродивший напиток из зерна и мёда. Неизвестно точно о каких землях идёт речь и кто эти народы - кельты или германцы. Ясно одно - народам Северной Европы с давних времён известна медовая брага - предшественник пива.
Римский историк Тацит в 98 г. н.э. в сочинении «О происхождении германцев» писал: «Их напиток - ячменный или пшеничный отвар, превращенный посредством брожения в некое подобие вина; живущие близ реки (Рейна. - Л. В.) покупают и вино». В старогерманском языке пиво (ныне Bier) называлось Реаг (bior, рiего). Это название, по мнению одних исследователей, восходит к старогерманскому названию ячменя bere, других - к среднелатинскому biber, или biberis, то есть «пить» точно также как и в современном русском языке – «пиво» от слова «пить». Близко название и в современном румынском языке - bere. Другое старогерманское название пива Alu (ale, ealo) удержалось в английском языке (Ale). Солод у древних германцев назывался Bratse, отсюда выводят французское слово Braser («варить пиво»). Пиво, употреблявшееся германскими и галльскими народами, отличалось кисловатым вкусом. От германских земель технология приготовления пива постепенно распространилась в Англии и Скандинавии, а затем, благодаря экспансии европейской культуры, и по всему миру. По этой причине родиной пива принято считать Германию.
Основное внимание пиву отводилось в повседневной жизни и на пирах. Пирам в Скандинавии всегда отводилось отдельное место. Поводов выпить находилось столько, что пир мог затянуться на несколько дней. Сама скандинавская мифология поощряет пиры, ведь все лучшие павшие войны (эйнхерии), живущие в Вальхалле пьют мёд козы Хейдрун и закусывают мясом вепря Сехримнир-а, ожидая дня великой схватки Рагнарок. Обязательным ритуалом после победных битв – был пир, в котором часто устраивались жертвоприношения в виде пролитого на землю пива или вина в честь верховных скандинавских божеств: Одина, Тора, Тюра, Хеймдалля, Вали, Ньёрда и других. При морских путешествиях обязательным ритуалом было вылить бочонок пива в море, чтобы Боги способствовали ветру и хорошему путешествию.
Праздников в календаре у викингов было предостаточно. Бонды (владельцы хуторов), хевдинги (høfðing), ярлы (jarl) их дружины и гости-викинги собирались вместе, чтобы отметить день зимнего солнцестояния, приход весны, сбор урожая и другие важные события года. Во времена викингов самым обычным делом было просиживать за пиршественным столом ночь напролет. В Исландии на такие «посиделки» было обязательным приглашать всех родичей, а в Норвегии - ещё и соседей из близлежащих хуторов.
Пиво (ølu, öl), мёд (mjöd, mjöl) или брага (brugg, brygg) в эпоху викингов являлись частью языческой религии. Пенный напиток был даже не «украшением» обрядов, а предметом самого настоящего культа. Еда и питье всегда посвящались какому-либо богу - Одину, Тору или Фрейру (после принятия христианства - Иисусу Христу, Деве Марии или святому Олафу).
В древней Исландии жертвенный пир был важнейшим культовым действом, сплачивавшим общину (herað). Такие жертвенные действа периодически устраивал жрец - годи (goði). В Норвегии такой пир мог даваться «с руки» (af hendi) конунга (konungr) - военного вождя. Первоначально главенствовал именно сакральный смысл такого собрания, а не «кормление» дружины конунга.
С течением времени, вошло в традицию подавать пиво на всех пирах, уже не имевших культового и ритуального значения. На подобных сборищах германцев потреблялось невиданное количество пива. Тацит пишет, что у германских народов не считается зазорным пить день и ночь напролёт. Такие серьезные дела как покупка и продажа усадьбы, помолвка и обсуждение приданого, выбор конунга и выплата виры обсуждались за пиршественным столом. Тацит писал о том, что германцы теряют разум, когда пьют, и обретают его, когда трезвеют, а в конце пира в споре побеждал тот, кто лучше владел оружием. Арабский путешественник Ибн Фадлан в 922 году имел возможность наблюдать группу скандинавских купцов и воинов в Булгаре при дворе булгарского царя: «они (скандинавы), всецело предаваясь набиду (пиво, брага), пьют его ночью и днём, так что иногда кто-либо из них умирает, держа чашу в своей руке».
Из письменных свидетельств более позднего времени можно узнать много интересного об употреблении пива в Исландии и Норвегии. Учитывая, что вряд ли эти обычаи не были типичны для шведов и данов, и могли особенно сильно измениться со времен викингов, можно сделать соответствующие выводы о месте пива в жизни викинга.


В описываемые в первоисточниках времена - пиво варили для важных и праздничных событий, каковыми являлись Jól (позже наименование этого фестиваля было перенесено на Рождество), свадьбы и рождения детей, поминки, праздник середины лета. Пиво подавали в качестве особого приветственного напитка. Пиво, к тому же, было необходимой составной частью питания. Варка пива была своеобразным ритуалом, основной целью которого являлось удержать злых духов вдали от напитка. Надо, истины ради, заметить, что обычное пиво, сваренное дома не было каким-то особенно вкусным напитком. Совсем иное дело - медовое пиво, или мёд, которое варили в усадьбе конунга или ярла.
Одним из «великих» искусств во времена викингов было умение пить. В знаменитой древнеисландской «Саге об Эгиле» говорится, что Эгиль Скаллагримсон был первым во всём - в том числе и на пиру. О слепом короле Ререке сообщается, что мог он на пиру перепить любого и спаивал всех, кто сидел подле него. В «Саге об Олаве Тихом» из «Круга Земного» о конунге Олаве: «Все говорят, что не было мужа более красивого или видного, чем он. У него были красивые и золотистые, как шелк, волосы, пышущее здоровьем тело, очень красивые глаза и соразмерное сложение. Он был обычно немногословен и не любил говорить на тингах, но был не прочь попировать и пивом был разговорчив и приветлив». Одним из признаков помешательства Сигурда в древнеисландской «Саге о Сигурде» считается его поведения во время питья пива: «Говорится, что конунг Сигурд бывал неразговорчив, когда пил пиво, и тяжкая нападала на него немочь. Не слушал он, что говорят ему люди...».
Во времена викингов рога и чаши, как мечи, копья, щиты и другие предметы, имели своё собственное имя - по имени своего владельца или изготовителя, а чаще оригинальное прозвище, связанное с особенными свойствами, которыми обладали. По верху рога часто шла надпись из рун. Эти магические знаки имели охранительную силу и должны были защищать от порчи и яда. Такие руны назывались «рунами пива». Вот как об этом говорится в речах валькирии Сигрдривы: «Руны пива познай, чтоб обман тебе не был страшен! Нанеси их на рог, на руке начертай, руну Науд - на ногте. Рог освяти, опасайся коварства, лук брось во влагу; тогда знаю твердо, что зельем волшебным тебя не напоят».
Гости за столом пили из рогов столько, сколько хотели. Однако часто случалось, что двое гостей (или несколько пар) пили одинаковое количество пива, чтобы узнать, кто кого перепьет. Также было принято, что все гости осушали чаши до дна, из-за чего часто возникали споры и даже смертоубийства. Один из дружинников Харальда Прекрасноволосого - Торир Англичанин, когда стал стар, пришел к конунгу и сказал ему, что не может более поспеть в осушении рогов и чаш за молодыми воинами, и попросил отпустить его домой, ибо сила его пошла на убыль. На что конунг отвечал, что Торир может остаться в дружине и не пить больше, чем ему самому захочется. Эта была большая честь для старика.
В «Законе Гулатинга» (сборник правовых обычаев юго-западной Норвегии к. 11-нач. 12 века) говорится, что человек находится в своей силе и может считаться здоровым до тех пор, пока может пить пиво на пирах, держаться в седле и вести разумные речи. Если он не может делать вышеперечисленного, то тогда наследники вправе требовать передачи его имущества им под опеку.
Для увеселения пирующих существовал «рог опоздавшего», когда опоздавшие на пир гости должны были сразу по прибытии осушить специальный громадный рог с пивом. Громадные чаши с пивом и мёдом неизменно выставлялись на Йоль (Рождество), и лишь больные могли отказаться от рога на таких празднованиях. Любили хозяева в качестве шутки подстроить так, что гости опаздывали и приходилось им пить «рог опоздавшего».


На пирах неизбежно возникали ссоры и вооружённые стычки - выпив, люди теряли контроль над собой. Сегодня пиво, не в пример вину и особенно водке, считается «мирным» напитком - выпив несколько литров пива, человек становится весёлым, слегка сонным и вполне ленивым до буйств. Но в «древнее» скандинавское пиво (по сути приготовления и по «родному» названию - эль), долгое время не добавлялся хмель, дающий «снотворный» эффект. Да и градус его был выше, чем у современного. Таким образом, такое пиво являлось простой ячменной брагой, так часто оно и называется в сагах. Соответственно, выпивший его, в непомерном для современного человека количестве, викинг вёл себя иначе.
Вот к чему привело неправильное распределение мёда и пива между гостями и дружинниками, как о том рассказывается в «Саге о Сверрире»:
«Магнус конунг собирался провести Рождество в Бьергюне. Дружинники должны были пировать в большой дружинной палате, а гости - в палате Сунневы. Гости были недовольны тем, что дружинники пьют мёд, а они пиво. На пятый день Рождества, когда гости перепились, они взялись за оружие, пошли к палате конунга и хотели взломать дверь. Поняв, что происходит, конунг бросился к двери, чтобы остановить их. Но Бард Щит, его раб, опередив его, выбежал в сени и был сразу же убит. После этого конунг вернулся назад, и дружинники захлопнули дверь. Но гости взломали её. Тогда бросились к двери те, кто в тот день стоял на страже, так как только у них было оружие. Некоторые брали печные камни и бросали их в сени. Когда горожане и работники Магнуса конунга и лендрманнов поняли, что происходит, они схватились за оружие и пошли к дружинной палате. Тут гости отступили. Но многие были ранены».

Однако, совершенно неверно утверждение, что в те времена пиво в усадьбах было обычным и привычным напитком каждого дня. Несомненно, что в средние века пиво играло более важную роль, чем в наши дни, но вряд ли его значение было столь велико, как мы это иногда себе представляем. Саги почти ничего не сообщают нам о «простой» жизни. Речь в них идёт, прежде всего, о знатных и родовитых людях, о пирах и празднествах, об особенно важных событиях и битвах. События каждого дня были известны всем, и упоминать о них не имело смысла.
В исторических источниках упоминаются сочетания «рыба и молоко», «мясо и пиво». Мясо редко подалось свежим, его чаще всего ели солёным или сушеным. В богатых и знатных домах угощали «птицей и вином». Остальным же приходилось довольствоваться молоком, а пиво пить только по праздникам. И когда англы рассказывали своему епископу Вильяму, что в Норвегии никому из них не удалось получить иного напитка, нежели смешанного с водой пива, они были ближе к истине, чем скальд, что сочинил вису о «струях пенного пива, что ласково горло щекочут».
Насколько опасно злоупотребление пивом и мёдом. Достаточно вспомнить строфы из «Речей Высокого», одной из песен «Старшей Эдды». В христианские времена излишняя любовь к пиву и мёду стала порицаться. В законах появляются наказания, которым подвергаются пьяницы, но пиры по-прежнему продолжаются по всей Норвегии.
По предложению епископа Эйнстейна и с согласия ярлов и хевдингов, был принят закон, по которому надлежало «являться на тинг в трезвом состоянии и поститься во все время тинга. Кто же нарушит этот закон и будет уделять еде и питью более внимания, чем происходящему на тинге, дело того в этом году разбираться не будет... Кроме того, на тинг запрещается привозить пиво как для собственных нужд, так и для продажи». Но что характерно и весьма забавно: «если же пиво всё-таки будет привезено на тинг, то выливать его не следует, а следует разделить между всеми собравшимися».
Так, христианами были разрушены исторические пивные традиции норманнов, так прекратились романтические времена, о которых мы читаем в сагах.

Часть материала взято с ресурса

Пиры устраивались во время весенних и зимних праздников, в дни жертвоприношений, после возвращения из морских походов и когда рождался ребенок или справлялась свадьба.

Иногда в округе устраивался пир "в складчину", то есть хозяева усадеб "складывались" яствами и напитками и сходились в назначенное время попить и повеселиться.

"Для мужчин веселье, – говорится в одной саге, – когда они пируют большим обществом". Кроме того, хозяева усадеб и знатные люди давали пиры, когда конунг объезжал страну.

Во времена викингов общие собрания, или пиры, назывались просто "пиво", по основному напитку, употребляемому на них.

Но когда мы обнаруживаем в новых христианских законах запись о том, что под угрозой большого штрафа хозяева каждой большой усадьбы обязаны собрать гостей на пир не менее трех раз в год, нам становится понятно, что закон этот ставит своей целью вовсе не сохранение языческих обычаев.

Совершенно очевидно, что пиры нужны были людям для общения, часто общения религиозного. Пиво же (или мед) в эпоху викингов было естественной частью религии. Мед являлся даже не "украшением" обрядов и не средством утоления жажды, а предметом самого настоящего культа.

фото: vikingvalley.no

Во всех религиях жертвоприношения еды и питья являются неотъемлемой частью культового ритуала. И совершенно естественно, что в "примитивных" религиях жертвоприношениям уделялось больше внимания, чем в поздние времена.

На стол подавали самые лучшие кушанья, какие были в доме: мясо, рыбу, хорошее крепкое пиво 37 .

На длинном столе, возле которого стояли лавки, водружали блюда с едой; на другом, поменьше, ставили рога и кубки с медом и пивом. Все было выметено, вычищено; зал празднично убран.

На "высоком" месте у южной стены дома сидел сам хозяин; напротив него – самый знатный гость. Гости садились по достоинству и значению: чем ближе к хозяину, тем почетнее. У южной стены места были почетнее, чем у северной. В отдельном помещении или в стороне от "мужского" стола сидели женщины. Самая знатная располагалась в середине; прочие по сторонам ее и так же по достоинству: чем большее значение имел в обществе муж, тем лучшее место отводилось жене. Порядок рассаживания соблюдался строго, и из-за мест за столом выходили между гостями даже громкие споры, кончавшиеся смертельной враждой.

Однако случалось, что женщины и мужчины садились попарно и даже пили из одного кубка. Такой обычай был у "мирных" северян, викинги же никогда не ели вместе с женщинами.

В усадьбах конунгов и ярлов, а также богатых людей дружинники и работники делились на так называемые "столовые команды", когда за определенным столом сидела определенная группа людей.

На свадьбах почетное место во главе стола занимала невеста, другое, также почетное, – тесть, третье – жених, каждого окружали близкие родственники.

Принимать и угощать гостей должны были особые люди. Вокруг стола ходили слуги с наполненными водой чашами и полотенцами в руках, чтобы гости в любой момент могли вымыть руки и умыться: в те времена еще не было вилок и ели руками. Кубки (рога) обыкновенно наливали и подносили женщины, напоминая валькирий, угощающих павших воинов в Вальгалле.

Обычно перед каждым человеком ставили его порцию, но часто блюдо подавалось на всех. То же самое происходило и с напитками.

фото: vikingvalley.no

Иногда в палаты мед приносился в больших чанах, откуда пирующие сами могли зачерпывать его.

Обычаев было много. Прежде всего, существовало питье в одиночку. Гость в этом случае пил из только ему одному предназначенного кубка или рога. Из кубка могли пить двое – двое мужчин или мужчина с женщиной. Это называлось питьем вдвоем. Была еще круговая, когда чаша обходила по кругу весь стол. Викинги всегда садились за отдельный стол и пили только все вместе из одной чаши. Нарушитель правил поведения на пиру выпивал кубок наказания или рог опоздавшего.

Хозяева в качестве шутки не брезговали подстроить так, что гости опаздывали, и тогда, на потеху собравшимся, им приходилось пить "рог опоздавшего".

Дружинники Харальда Прекрасноволосого, любившие повеселиться, один раз подкупили звонаря, и тот позвонил на службу раньше обычного времени. В результате многие в церковь опоздали, и вечером им поднесли "рога опоздавших".

Пили на всех больших "сборищах" и пирах. Играть свадьбу, собирать поминки на древнескандинавском языке называлось "пить свадьбу", "пить поминки".

На подобных сборищах германцев потреблялось невиданное количество пива. Тацит пишет, что у германских народов не считается зазорным пить день и ночь напролет. Довольно часто пиры заканчивались перебранками, и в ход шло оружие. Даже такие серьезные дела, как покупка и продажа усадьбы, помолвка и обсуждение приданого, выбор конунга и выплата виры, всегда обсуждались за пиршественным столом. Напитки развязывали людям языки, по образному выражению Тацита, и именно поэтому на пирах говорилась правда в лицо – вне зависимости от общественного положения говорящего.

К слову сказать, именно Тацит писал о том, что германцы теряют разум, когда пьют, и обретают его, когда трезвеют. Для примерного римлянина подобное "злоупотребление" пивом должно было выглядеть весьма отталкивающе. И поэтому его вовсе не удивляло, что в конце пира в споре побеждал тот, кто лучше владел оружием. А германцам пива всегда было мало.

Неутолимая жажда викингов хорошо известна и другим историкам. Осенью норманны неизменно устремлялись в страны, где рос виноград, и подгадывали всегда так, что время их нападения приходилось на праздник сбора урожая, сопровождавшийся обильным возлиянием. Виноградари уже знали об этом и стремились спрятать вино подальше от ненасытных викингов.

Когда в 865 году норманны захватили земли по берегам Сены, они специально отрядили дружину в 200 воинов за вином в Париж. Но ничего не смогли найти и там.

В 869 году герцог Бретани заключил мирный договор с викингами на Луаре. По этому договору за ним признавалось право собирать виноград в своих землях в Анжу, но при этом его подданные должны были платить дань скандинавам в натуральном виде – вином, чтобы норманны оставили их земли в покое.

В норвежских письменных документах вино фигурирует неоднократно. В воображении жителей средневекового Севера даже возникла некая Виноградная страна, где рос дикий виноград. Страну так и назвали – Страна винограда, или Страна вина. Многообещающее название заманило в эту таинственную землю не один десяток искателей приключений, но все они были горько разочарованы.

Торхалл, отправившийся в одно из таких путешествий в Винланд, даже сложил следующую вису:

Хёвдинг обещал мне
Море вина в той стране,
Но земля та была неприветлива,
И на берегах ее возникли
Тора воители злые.
И стыжусь я признаться –
Ни капли вина
Не попало мне в горло.

В дар северным конунгам властители других земель часто посылали вино. Они знали, что подобное подношение будет с радостью принято.

О "пьянстве" северян во времена саг сохранились противоречивые мнения.

фото: vikingvalley.no

Например, Адам Бременский писал, что норвежцы "знают меру в еде и питье". А датские пилигримы, посетившие в 1191 году некоторые норвежские города, утверждали, что "в городе Тунсберге необыкновенно гостеприимные и добрые жители… которые ничего не жалеют для своих гостей, но излишняя их приверженность к питью мешает беседе и часто приятный вечер заканчивается кровопролитием…". О жизни же в самом городе датчане отзывались следующим образом: "…на улицах никогда нельзя быть уверенным в собственной безопасности, ибо в любой момент даже самые добропорядочные горожане под воздействием пива готовы схватиться за оружие и пролить кровь своих сограждан… Незнающее удержу пьянство приводит к тому, что даже хозяева и гости, знакомые и незнакомые люди вступают в битву, часто заканчивающуюся смертоубийством. Причем часто жертвами их оказываются ни в чем неповинные люди…" Эти весьма мрачные описания городов сделаны, вне всякого сомнения, во времена уличных сражений в Бергене между командами кораблей и бергенцами.

В древние времена люди прекрасно отдавали себе отчет, насколько опасно злоупотребление пивом и медом. Достаточно вспомнить строфы из "Речей Высокого", одной из песен "Старшей Эдды":

Лучший запас в дорогу для странника –
Смысла запас и ума.
А всех хуже тот делает, кто, до ухода
Пива напившись, пустится в путь.
Пользы для смертных от пенного пива
Меньше, чем многие мнят.
Чем больше ты выпьешь, тем меньше ты можешь
Собственным духом владеть.
Птица забвенья парит над пирами:
Разум у пьющего крадет она.
Перья той птицы меня осеняли,
Когда я у Гэннлод сидел.
Был опьянен, отуманен был хмелем
В доме у мудрого Фйялара я.
Всех тот счастливей, кто с ясным рассудком
С пира прибудет к себе 38 .

Один в "Речах Высокого" выступает мудрым советчиком: пей мед, но знай меру, будь осторожен, но не трусь, будь мудр, но не умничай.

Заботливый отец в "Королевском зерцале" дает приблизительно те же самые советы сыну: "Избегай неумеренного пьянства, драк… игры и посещения шлюх… Где бы ты ни был, не напивайся допьяна, ибо может случиться, что призовут тебя в этот миг свидетельствовать в суде. И можешь ты в это время оказаться замешан в грязные дела, а выбраться из этого положения не сможешь, ибо рассудок твой окажется замутнен".

Речь конунга Сверрира (ум. 1202) к жителям Бергена с призывом ограничить пьянство также очень известна, особенно в части, касающейся заморских напитков.

Хотя справедливости ради заметим, что подобное злоупотребление питием и неумеренность в еде были в те времена типичны не только для Севера.

Письменные источники говорят то же самое о положении дел в Англии и Франции: до нас дошли многочисленные свидетельства о злоупотреблениях пивом и вином в обществе и пламенные речи королей с призывами прекратить пьянство и обжорство.

Речь конунга Сверрира ни в коей мере нельзя считать показателем того, что в Норвегии больше пьянствовали или что король был более "сознателен", чем в других странах. Это была речь короля Божьей милостью, а не только по праву рождения, правителя нового – христианского – времени, который стремился навести порядок в раздробленной и раздираемой на части претендентами на престол стране. Это была речь политика, который думал о будущем всей страны больше, чем о собственном величии или славе. Эта была речь политика, которого собственная жизнь волновала меньше, чем судьба и вопрос существования государства.

Но не таков был его противник – Магнус Эрлингсон, основной жизненный принцип которого выражал девиз "Стать конунгом во что бы то ни стало". Он хотел быть королем по старым законам, хотел распоряжаться по собственному усмотрению судьбами других людей, хотел сидеть во главе стола и получать по первому желанию все блага жизни.

Конунг Сверрир утверждал, что из семи смертных грехов самый ужасный – невоздержанность в еде и питье. Поэтому не следует позволять себе лишнее на пирах, ибо "пьянство служит причиной ссор и разлада с друзьями, туманит рассудок и портит здоровье, и – что не менее важно для христианина – человек легко совершит смертный грех, когда будет не в состоянии контролировать свои поступки…".

По предложению епископа Эйнстейна и с согласия ярлов и хёвдингов был принят закон, по которому "надлежало являться на тинг в трезвом состоянии и поститься во все время тинга. Кто же нарушит этот закон и будет уделять еде и питью более внимания, чем происходящему на тинге, дело того в этом году разбираться не будет… Кроме того, на тинг запрещается привозить пиво, как для собственных нужд, так и для продажи". Если же пиво все-таки будет привезено на тинг, то выливать его не следует, а следует разделить между всеми собравшимися.

В XIII веке король также решил ограничить употребление пива, особенно на свадьбах и поминках. "Те поминки, – говорится в законе, – что устраиваются по стране, совершаются более для услаждения живых, чем для поминовения душ усопших"…

Но подобные законы почти не имели влияния на граждан, ибо по всей Норвегии на свадьбах и поминках присутствовали страждущие, чью жажду было вовсе не просто утолить, и пиво на таких собраниях лилось рекой по-прежнему. Продолжали пить и в тавернах, и на королевском дворе, в городах и на хуторах. Пили и церковники. Когда в монастыри приезжали посланцы от епископа, то в отчетах их регулярно появлялись записи о злоупотреблениях и непомерном аппетите настоятеля и братии…

В сагах неоднократно подчеркивается, что одним из великих искусств во времена викингов было умение пить.

фото: wyrdvikingdesign

В знаменитой древнеисландской "Саге об Эгиле" говорится, что Эгиль был первым во всем – в том числе и на пиру. О слепом короле Рёреке сообщается, что он мог на пиру перепить любого и спаивал всех, кто сидел подле него, но, добавляется затем, сам обычно пил мало. В "Саге об Олаве Тихом" из "Круга Земного" конунг Олав назван "мужем рослым и статным. Все говорят, что не было мужа более красивого или видного, чем он. У него были красивые и золотистые, как шелк, волосы, пышущее здоровьем тело, очень красивые глаза и соразмерное сложение. Он был обычно немногословен и не любил говорить на тингах, но был не прочь попировать и за пивом был разговорчив и приветлив" 39 .

Одним из признаков помешательства конунга в древнеисландской "Саге о Сигурде" считается его поведение во время употребления пива: "Говорится, что конунг Сигурд бывал неразговорчив, когда пил пиво, и тяжкая нападала на него немочь. Не слушал он, что говорят ему люди… И не было решения в делах, с которыми к нему обращались, когда держал он в руках рог с пивом". Когда посещал он свои усадьбы, то рано отправлялся в постель, в то время как сын его Магнус продолжал долго сидеть за пиршественным столом.

Ярл Эрлинг из "Саги о Сверрире" более интересовался содержимым рога с пивом, чем делами собственной дружины. Сын его тоже любил пиво и мед, а вот сам конунг Сверрир был человеком непьющим.

О воинах Магнуса, что вышли против него в сражении при Илувеллире, конунг Сверрир сказал в речи к своему войску: "Вам надо испытать свои мечи, вспарывая наполненные медом брюха людей из Вика. У нас очень хорошее войско, и нам есть за что сражаться. А их превосходство им не пригодится. Большинство их людей больше годятся в дружки на свадьбе, чем в дружинники, и больше привыкли к пьянству, чем к войне" 40 .

Инги сын Барда прослыл "спокойным и уравновешенным человеком, был он незаносчив и доброжелателен, особенно со своими людьми. Он… не любил больших сборищ и потому не пил пива и меда, что было не по нраву многим из его воинов, которым хотелось бывать на пирах, где говорились громкие слова и лилось пиво".

Совершенно другим человеком представляется ярл Кнут, умерший в 1261 году, вскоре после свадьбы Магнуса сына Хакона: "Он был величественным и приятным на вид, добрым и щедрым, высокого роста, но слишком любил пить, и именно пиво стало причиной его болезни". Ярл Кнут – единственный человек, о котором в сагах говорится, что он умер из-за неумеренного питья.

Во времена викингов самым обычным делом было просиживать за пиршественным столом ночь напролет.

Лишь в XIII веке, после христианизации Норвегии, излишняя любовь к пиву и меду стала порицаться. В законах появляются наказания, которым подвергаются пьяницы, но пиры по-прежнему устраиваются по всей стране.

У древних скандинавов также существовала поговорка: "Если входит пиво, уходит рассудок", а в одной саге говорится: "Часто человек в пьяном виде говорит много безумного, чего никак не исполнить ему, когда протрезвеет".

Заботливое угощение гостей составляло требование древнего гостеприимства. Еда и питье за столом всегда посвящались какому-то богу перед началом трапезы – например Одину, Тору или Фрейру, а после принятия христианства – Иисусу Христу, Деве Марии или святому Олаву. Это подтверждает и тот факт, что во времена саг большие пиры были приурочены именно к религиозным празднествам.

Но, как бы много пива ни потреблялось в Норвегии эпохи викингов, совершенно неверно утверждение, что в те времена пенистый напиток в усадьбах был обычным и привычным питьем на каждый день.

Саги почти ничего не сообщают нам о "простой" жизни. Речь в них идет прежде всего о знатных и родовитых людях, о пирах и празднествах, об особенно важных событиях и битвах. Рассказчики саг считают своим долгом подчеркнуть необыкновенный размах пира или важность происходящего.

События каждого дня были известны всем, и упоминать о них не имело смысла. И если внимательно вчитаться в саги, то легко можно прийти к выводу, что у простых людей в повседневной жизни не было привычки пить крепкие напитки. Да и в богатых усадьбах пиво пили тоже не каждый день. В одной из песен "Старшей Эдды" (не входящей в основной корпус), "Песне о Риге", говорится следующее:

Дальше шел Риг по дороге широкой.
Прибыл к хоромам с дверями на полдень
Незапертыми; кольцо было в двери.
В дом он вошел; пол соломой был застлан.
Рядом сидели там Мать и Отец,
Ласково в очи друг другу смотрели.
Муж тетиву себе прочную вил,
Стрелы точил, лук резьбой украшал.
Мать улыбалась, любуясь собою,
Платье свое, рукава оправляла,
Пояс, повязку, – с монистой на шее,
В длинной одежде с узорами синими.
(Брови блестящее, груди светлее,
Шея белее холодного снега.)
Странник хозяев учил уму-разуму,
Риг в середине жилища сидел,
Слева и справа уселись супруги.
Скатерть с разводами вынула Мать,
Стол она тонкою тканью накрыла.
После блинов принесла она плоских –
Белых, пшеничных, на стол их поставила.
Полные были блюда еще поданы,
Посеребренные, – стол весь заставлен –
Мясом и салом, и птицею жареной;
Чаши с вином серебром все горели.
Пили; болтали; час поздний настал 41 .

Таковы были правила приличия, и именно такие блюда подавали на стол: у богатых потчевали гостя птицей, салом и вином, а в бедных домах приходилось довольствоваться мясом и пивом.

Во времена Харальда Прекрасноволосого вошло в обычай потчевать медом, и даже сам конунг в одной из вис жалуется на излишнее пристрастие своих дружинников к этому напитку. В саге говорится, что, когда люди были созваны на пир и был наварен мед, конунг сказал про себя:

Столпились здесь ратники,
Старики седые,
До меда охотники,
Куда вас так много? 42

Даже при дворе Сигурда Свиньи не было в обычае подавать хмельные напитки каждый день. Когда Олав Харальдссон вернулся с дружиной домой из викингского похода, конунг Сигурд кормил их "через день рыбой и молоком, а через день – мясом и пивом".

И когда англы рассказывали своему епископу Уильяму, что в Норвегии никому не получить иного напитка, кроме как смешанного с водой пива, они были ближе к истине, чем скальд, что сочинил вису о "полной вина чаше" и "струях пенного пива, что ласково горло щекочут".

Несомненно, что в Средние века пиво играло более важную роль, чем в наши дни, но вряд ли его значение было столь велико, как мы это иногда себе представляем.

Ордерик Виталис писал, что жители Норвегии "в изобилии обеспечены рыбой, дикой птицей и мясом всевозможных диких зверей". Ни о какой излишней приверженности к питью и еде он не упоминает. Наоборот, по его словам, норвежцы "преисполнены уважения к святой христианской вере и внимательно относятся к своим христианским обязанностям".

Квирини пишет, что на острове Рёст жители едят в основном рыбу, которую готовят с маслом и разными специями и которая очень вкусна. Иногда они потребляют в пищу говядину и пьют молоко. Много употребляют кислого молока, что итальянцам, впрочем, вовсе не пришлось по вкусу. Изредка пьют пиво. Среди яств, которые подавались гостям на прощальном обеде, пиво не упоминается, однако говорится, что по прибытии их на остров пиво было предложено итальянцам священником, "немецким монахом".

Во время поездки по Норвегии Квирини и его спутникам приходилось бывать во многих усадьбах, "получше и похуже", и там им давали хлеб, молоко, масло, сыр и громадное количество кислого молока. Изредка доводилось им жить в лучших условиях – migliore allogiamento, – где им подавались в избытке пиво, мясо и прочее, чего им хотелось.

Немец Бёхайм в своих путевых заметках 1450 года говорит об условиях жизни приблизительно то же самое.

Из письменных свидетельств более позднего времени мы узнаём много интересного об употреблении пива – вряд ли эти обычаи могли особенно измениться со времен викингов.

В те времена пиво варили прежде всего для каких-то важных и праздничных событий: на Рождество, свадьбы и рождения детей, поминки, праздник середины лета. В таких случаях варилось очень много пива, и пили гости и хозяева без всякой меры.

Варка пива – как и другие важные события человеческой жизни – происходила по определенным канонам, была своеобразным ритуалом, основной целью которого являлось удержать злых духов вдали от драгоценного напитка. Есть и другие причины тому, с нашей точки зрения, "злоупотреблению" пивом, которое наблюдалось в Средние века. И это не только и не столько разные уровни жизни, и даже не ритуальная значимость пенного напитка. Пиво было необходимой составной частью питания викингов.

Нетрудно заметить, что в исторических источниках постоянно упоминаются сочетания "рыба и молоко", "мясо и пиво". И иногда мы встречаем "птица и вино". Мясо редко подавалось свежеприготовленным, его чаще всего ели соленым или сушеным. До сих пор это сочетание соленого мяса и пива встречается в меню скандинавских ресторанов и кафе.

Люди с хорошим достатком могли позволить себе постоянно пить пиво к соленой еде. Остальным же приходилось довольствоваться молоком, а пиво пить только по праздникам.

Поэтому нам вряд ли, исходя из современных представлений о еде и питье, удастся правильно оценить ситуацию с потреблением пива в эпоху викингов. Пристрастие к этому напитку в столь давние времена объясняется большим количеством потребляемой соли – прежде всего в мясе и флатбрёде 43 .

Кроме того, пиво "удовлетворяло" и определенные социальные запросы общества – его подавали в качестве особого приветственного напитка гостям и на пирах, и на религиозных собраниях.

Надо оговориться, что обычное пиво, сваренное дома, не было каким-то особенно вкусным напитком. Совсем иное дело – медовое пиво, или мед, которое варили в королевской усадьбе.

Но самым ценным и самым вкусным считалось вино. Его подавали только в исключительно торжественных случаях.

Подтверждение этой градации "пиво – мед – вино" мы находим и в легенде об Олаве Святом. Однажды конунг проделал большой путь верхом и очень захотел пить. Он приказал дать ему воду, а епископа попросил освятить ее. Епископ освятил. Тогда конунг взял рог с напитком, посмотрел в него и сказал: "Не хочу я во время поста пить пива". В рог налили другую жидкость, и епископ вновь освятил ее. Конунг взял рог и сказал: "Еще менее хочу я во время поста пить мед". Рог снова наполнили, и епископ вновь освятил его. Тогда конунг воскликнул: "И уж совсем большим грехом будет пить вино". На что епископ отвечал: "Он, Тот, Кто имеет право разрешать, позволяет тебе выпить этот напиток". Тогда только смог конунг утолить жажду.

Несомненно, это всего лишь легенда, но исторические источники говорят об употреблении пива, меда и вина то же самое.

А вот к чему может привести неправильное распределение меда и пива между гостями и дружинниками, как о том рассказывается в "Саге о Сверрире":

"Магнус конунг собирался провести Рождество в Бьергюне. Дружинники должны были пировать в большой дружинной палате, а гости – в палате Сунневы. Гости были недовольны тем, что дружинники пьют мед, а они пиво.

На пятый день Рождества, когда гости перепились, они взялись за оружие, пошли к палате конунга и хотели взломать дверь. Поняв, что происходит, конунг бросился к двери, чтобы остановить их. Но Бард Щит, его раб, опередив его, выбежал в сени и был сразу же убит. После этого конунг вернулся назад, и дружинники захлопнули дверь. Но гости взломали ее. Тогда бросились к двери те, кто в тот день стоял на страже, так как только у них было оружие. Некоторые брали печные камни и бросали их в сени. Когда горожане и работники Магнуса конунга и лендрманнов поняли, что происходит, они схватились за оружие и пошли к дружинной палате. Тут гости отступили. Но многие были ранены" 44 .

Вино проникло в Скандинавские страны благодаря христианизации. Вино на Севере в эпоху викингов особой популярностью не пользовалось.

Тем не менее норманнам были известны многие сорта вин – испанские, французские и итальянские. Последние были так хороши, что "изготовители не продают их в другие земли, и чтобы попробовать их, надо отправиться в ту благословенную страну", как пишет Олаус Магнус.

Большинство норманнов знали, что вино возбуждает и одновременно лишает твердости руку, а потому стремились быть с ним поосторожнее.

На пир созывали громадное количество гостей. Чем больше приходило людей, тем больше славы и почета доставалось хозяину. В сагах есть указания, что на пиры иногда собиралось до тысячи (или даже более) гостей. Для таких пышных торжеств строили специальные помещения – залы. В одной саге говорится, что в Исландии на поминки, собранные сыновьями Хьяльти, сошлось 1200 гостей. Поскольку это случилось в Исландии, то чтобы построить зал для приема такого множества гостей, из Норвегии на кораблях привезли строевой лес.

Пиры обыкновенно продолжались много дней. Прощаясь, хозяева делали гостям подарки – как считалось, в отплату за беспокойство в дороге и на память.

В "Саге о Стурлунгах" рассказывается о "порядке проведения" таких пиров.

"Два исландца – Торгильс Бодвардсон и Берг – были приглашены на Рождество к Брюнульву из Квале в Согне и отправились туда вместе с Эйриком и Гейрмундом. Их ожидал хороший прием и богатое угощение. У Брюнульва варил пиво человек по имени Бьёрн. И Торгильс сказал ему, что Бьёрн жалеет пива. Бьёрн и сам выпил в тот вечер много пива, а потому они поругались. Берг пил мало, потому что был болен и не хотел пить больше, чем сам того желал. Торгильс же всегда пил много и терял голову, когда был пьян.

В день Нового года все выпили особенно много. А в конце пира гостям предложили вино. Рог ходил по кругу. И каждый мог пить столько, сколько хотел. А потом стали они пить по полному рогу каждый. И вскоре все они напились.

Тут Гейрмунд сказал, что наверняка в питье подмешали еще чего-нибудь, ибо слишком быстро гости потеряли голову. Тогда Бьёрн принес чашу с пивом, но Гейрмунд ударил по ней и вылил ее содержимое на кравчего. Бьёрн обругал гостя и разбил ему нос до крови.

В это время Торгильс вскочил на ноги, схватил тяжелый рог, оправленный в серебро, и ударил им Бьёрна по спине между лопаток, так что тот упал на пол. Брюнульву это не понравилось, и он тоже схватился за оружие. Вскочили и его люди, и Эйрик.

Эйрик сказал: "Не стоит нам затевать этой ссоры, а лучше разойтись миром".

На что Брюнульв отвечал: "Не привык я, чтобы били людей в моем доме".

Тогда Арне, дружинник, заметил: "Есть у вас в Согне дурная привычка пить без меры, пока не потеряете вы весь свой разум… И будет лучше, если сейчас не будем мы говорить об этом деле, а отправимся спать, а утром обо всем договоримся".

Это предложение пришлось всем по душе. И люди улеглись спать.

Наутро все протрезвели и пошли на службу в церковь, а затем вновь уселись за стол. Арне стал говорить о деле, и решено было, что стоит простить друг друга, ибо нет в той ссоре ничьей вины. Хозяин очень обрадовался этому решению, да и остальные были тоже довольны. После этой распри не было больше других, и все гости хорошо повеселились во время Рождества".

Из этого описания рождественских празднеств мы можем почерпнуть много полезной информации.

Люди пили пиво из костяных рогов, которые регулярно наполнялись прислужниками. Дорогие, оправленные в серебро и золото рога, чаши и другая драгоценная посуда имелась в каждой богатой усадьбе в громадных количествах.

Богатый человек Бьярне Аудунсон владел чашей на ножке, которая была подарена ему епископом, а также чашей, оправленной в серебро на позолоченной ножке, и еще одной позолоченной чашей.

Во времена викингов рога и чаши, как и многие другие любимые предметы – мечи, копья, щиты, имели свои собственные имена, производные от имени владельца или обозначавшие свойства, которыми обладали сами.

Рога часто украшали руническими надписями. Руны имели охранительную силу и должны были защищать от порчи и яда. Такие магические знаки назывались "рунами пива". Вот как об этом говорится в "Речах Сигрдривы":

Руны пива познай, чтоб обман тебе не был страшен!
Нанеси их на рог, на руке начертай, руну Науд – на ногте.
Рог освяти, опасайся коварства, лук брось во влагу;
Тогда знаю твердо, что зельем волшебным тебя не напоят 45 .

Гости за столом пили из рогов столько, сколько хотели. Однако часто случалось, что двое гостей – или несколько пар – пили одинаковое количество пива, чтобы узнать, кто кого перепьет.

Также было принято, чтобы все гости осушали чаши до дна, из-за чего часто возникали споры и даже смертоубийства.

Один из дружинников Харальда Прекрасноволосого Торир Англичанин, бывший купец, когда стал стар, пришел к конунгу и сказал ему, что не может более поспеть в осушении рогов и чаш за молодыми воинами, и попросил отпустить его домой, ибо сила его пошла на убыль. На что король отвечал, что Торир может остаться в дружине и не пить больше, чем ему самому захочется. Эта была большая честь для старика.

В "Законе Гулатинга" говорится, что человек находится в своей силе и может считаться здоровым до тех пор, пока может пить пиво на пирах, держаться в седле и вести разумные речи. Если он не может делать вышеперечисленного, то тогда наследники вправе требовать передачи его имущества им под опеку.

На пирах и за столом всегда должно было быть весело.

"Мужество лучше отчаяния, веселье лучше скорби", – говорится в "Речах Фафнира" в "Старшей Эдде". "Отчего гости так скромны и молчаливы? – спрашивал в "Саге о Сигурде Крестоносце" норвежский конунг Эйнстейн, когда однажды все сидели за столом молча, потому что пиво было не хорошо. – На пиру, – продолжал он, – принято быть веселым; придумаем же какую-нибудь потеху и развеселимся. Приличнее всего, – сказал он брату, королю Сигурду, – начать это с нас, братьев".

В сагах редко описываются праздники и пиры без таких слов: "Не было там недостатка ни в веселье, ни в забавах, ни другом удовольствии".

На пирах, судя по древнескандинавским литературным источникам, слушали игру на арфе.

В эпических песнях и мифах встречается упоминание о плясках на пирах. Особенно славился своей игрой на арфе эпический герой Гуннар.

Встречаются в сагах и упоминания о песнях. Так, рассказывается, что Сигурд Харальдссон во время поездки с дружиной в Викен подъехал к одному двору и услышал приятный голос девушки, которая молола зерно на мельнице и пела. Он был так очарован услышанной песней, что решил остановиться, слез с коня и вошел на мельницу взглянуть на певицу.

Под пение, вероятно, танцевали.

Так, есть описания нескольких танцев. Один из них состоял в обмене парами. Во время этого танца мужчины и женщины разделялись на две группы, каждая из которых поочередно пела свой куплет, а вот припев пели обе группы танцующих.

Есть также в древнескандинавских литературных источниках описание танца, известного под называнием ломание кольца. Танцующие вставали в круг, которым "верховодил" один человек – "разламыватель кольца". По его знаку танцующие образовывали "ручеек" из пар и проходили под поднятые руки последней пары, а затем возвращались в конец "очереди".

Несомненно, существовали особые ритуальные танцы во время языческих праздников.

Вероятно, в глубокую древность корнями уходит танец с мечами, о котором говорит Олаус Магнус. Во время этого танца пляшущие сначала поднимали мечи в ножнах и поворачивались три раза кругом. Затем обнажали мечи, также поднимали их кверху, с легкостью и изяществом обращали их друг на друга, и в этой "битве" составляли шестиугольную фигуру, называемую розой, – и вдруг опять расходились и потом взмахивали мечами, образуя над головой каждого четырехугольную розу. Движения становились все быстрее, под музыку и песни клинки скрещивались с клинками, пока общий высокий прыжок назад не завершал танец.

Олаус Магнус прибавляет: "Не быв очевидцем, нельзя вообразить себе красоты и величавости этой пляски, когда видишь целое войско вооруженных людей, бодро идущих в бой, по указанию одного. Эта пляска исполнялась во время поста; целых восемь дней перед тем не делали ничего другого, как только заучивали ее; даже духовные лица принимали участие в пляске, потому что движения пляшущих были очень приличны".

Игра в шахматы и кости, как и шашки, также была известна в древности.

Но самым любимым развлечением древних скандинавов на пирах было слушать рассказы о подвигах и славных делах, саги и песни о замечательных событиях и великих людях.

На пирах также было принято давать обеты. Гость, поднимая кубок, обещал совершить какой-нибудь подвиг.

На тризне по Харальду Синезубому которую справлял его сын конунг Свейн Вилобородый, приглашены были и йомсвикинги, у которых также умерли отцы. Свейн встал со своего места, поднял кубок в честь отца и дал обет, что не пройдет три года, как он пойдет походом на Англию и убьет конунга Адальрада (Этельреда) или прогонит его из страны. Этот кубок должны были пить все, кто присутствовал на пиру. Когда выпили еще несколько заздравных кубков, большой кубок был поднят ярлом Сигвальди, вождем йомсвикингов, который дал обет, что не минет трех лет, как он пойдет в Норвегию и убьет ярла Хакона или прогонит его из страны. Торкель Высокий, брат ярла Сигвальди, дал обет последовать за ярлом в поход и храбро помогать ему. За Торкелем Буи Толстый, брат его, Сигурд, сыновья Везете, начальника Борнхольма, также дали свои обеты. То же сделали многие другие викинги. На всем Севере такие обеты всегда давались зимой, перед весенним выступлением в походы.

К пиру, устраиваемому на Йуль (праздник середины зимы), закалывали самого большого борова, которого приносили в жертву Фрейру и Фрейе, посылающим изобилие. А накануне вечером приводили его в комнату: мужчины клали руки на его щетину и за чашей воспоминания обещались совершить какой-нибудь отважный под&

Полный кубок передавался над кострами, и тот, кто давал пир и был вождем, должен был освящать полные кубки и жертвенные яства, Первым был кубок Одина - его пили за победу и владычество своего конунга, потом шли кубок Ньерда и кубок Фрейра - их пили за урожайный год и мир. У многих было в обычае пить после этого кубок Браги. Пили также кубок за своих родичей, которые уже были погребены. Этот кубок называли поминальным

Была у моих знакомых мечта: устроить пир викингов. Думаете это какая-то ролевая игра? Ну что вы - знакомые эти люди прозаические, не обремененные высокоинтеллектуальными развлечениями надреального порядка... В смысле, что развлечения у них укладываются во вполне традиционную русскую забаву: пожрать и выпить. Но пара человек из них очень любит на досуге почитать фентези или что-нибудь псевдоисторическое, что приводит иногда к очень оригинальным искажениям традиционного структурирования времени.

И уж не знаю в какой книге и по какому поводу, один из них вычитал о такой замечательной вещи как "пир викингов". Главная идея такого пира заключалось в том, что он должен идти как минимум 3 дня. Притом критическим элементом такого пира была необходимость не отрываться от стола. До начала пира необходимо было заготовить достаточное количество еды (или закуски), запастись не менее достаточным количеством горячительных напитков настоящих северных варваров, собрать всех жаждущих принять участие в этом действе, запереть дверь, а потом торжественно начать пиршественное действо. Точное соблюдение традиции требовало не покидать пиршественной хаты в течении всех 3-х дней. Участники должны были пить и есть, есть и пить пока есть силы. Допускалось только временное выбывание по форс-мажорным обстоятельствам: падение под стол. В процессе пира участники отключались и подключались к торжественному мероприятию, которое шло круглые сутки. Естественно, все сопровождалось заздравными тостами во славу героического гопницкого прошлого участников и воспоминаниями о былых подвигах присутствующих и отстутствующих героев. Выпил, сожрал, толкнул речь, выпил, сожрал, послушал чужую речь, выпил, сожрал, упал под стол, проспался, очнулся, выпил, сожрал, толкнул речь... И так все трое суток.

"Пир викингов" они пытались устраивать несколько раз, но и ни разу, НИ РАЗУ, они не сумели продержаться трое суток. "Мистика какая-то" - говорили они. Максимум, которого они сумели достичь - это два дня. И все. Как бы тщательно они не готовились, как бы они продуманно не заготавливали припасы, на второй день всегда мистически кончались горячительные напитки. И дело даже не в том, что они их всех выпивали: они пробовали заготавливать и такое количество, которое заведомо выпить было нельзя. Но бухло таинственно исчезало. Квартиру точно никто не покидал и не входил в нее, двери были закрыты и ключ тщательно запрятан - но поди ж ты... Два дня и все: нужно снова бежать за горючим. Чистоту эксперимента соблюсти было невозможно.

И с каждой попыткой, их уважение к своим суровым нордическим предкам только росло: "Но, Холмс, черт побери, КАК?!!". Они до сих пор не оставляют попыток повторить подвиги истинных героев скандинавского эпоса и даже, чего уж греха таить, их превзойти. В конце концов, мы же современные люди, и мы верим в торжество исторического прогресса и эволюцию человека разумного.