Мик Джаггер,Кит Ричардс,Брайан Джонс,Билл Уайман и Чарли Уоттс.
Кит и Брайан Джонс во Флориде (первые гастроли)
С самого начала, не в последнюю очередь благодаря Ричардсу, карьера Стоунз развивалась на самых высоких оборотах. Мотор постоянно работал на пределе и часто грозил перегреться; иногда, когда необходимо было сбавить темп, Ричардс сразу чувствовал себя не в своей тарелке. До сих пор это доставляет ему серьезные проблемы - заниматься чем-нибудь другим; без группы он чувствует себя, как выброшенная на песок рыба.
Кит и Брайан Джонс
На достаточно продолжительный период он открыл для себя гламурные стороны стиля жизни рок-звезды. Некоторое время он жил у Брайана Джоунса, где и познакомился с его подругой Анитой Палленберг, которую, в типичной для него манере, он сначала практически не заметил. Однако позднее ситуация кардинально изменилась. Во время совместного путешествия по Марокко он увел подругу у Джоунса прямо из-под носа, чем неимоверно его рассердил и еще больше ускорил его дальнейшее погружение в болото наркотиков. Для Ричардса с его новой подругой началось многолетнее совместное путешествие в ад.
Анита Палленберг "женщина-скандал"
Роллинг Стоунз вместе с Анитой Палленберг
К этому времени его уже нельзя было назвать неопытным по части наркотиков. Он попробовал практически все, что предлагалось в ассортименте на околомузыкальном рынке. Но его интересовал не столько кайф, сколько возможность бесконечно бодрствовать. С Палленберг природа его любви к наркотикам быстро поменялась. По иронии судьбы, перед самым началом своей карьеры серьезного отброса общества, он вместе с Джаггером предстал перед английской юстицией по обвинению в употреблении легких наркотиков. Начались многомесячные мытарства расследования, в ходе которого оба были арестованы на несколько дней. Когда, к полной неожиданности обоих, дело дошло до оглашения приговора, Ричардс остался абсолютно невозмутим, в то время как Джаггер, наоборот, совершенно вышел из себя. Их обоих выпустили на свободу под залог, но в дальнейшем они находились под угрозой повторного ареста. Для Ричардса, чья ненависть ко всем проявлениям власти еще больше увеличилась в результате этого процесса, появился призрак возможного вынужденного распада группы. Судебные разбирательства из-за микроскопических количеств гашиша и пары таблеток, не в последнюю очередь, привели его позднее к героину, который помогал Киту пережить периоды временного бездействия группы, вызванного судебными процессами.
Кит и Анита
по дороге в суд
Когда же ситуация несколько разрядилась, и группа снова могла работать, Ричардс всегда был в состоянии делать все очень быстро и плодотворно, несмотря на увеличивающееся пристрастие к наркотикам. Совсем по-другому обстояло дело с Джоунсом, который уже ни секунды не мог обходиться без наркотиков и превратился в обузу. Несколько позже Ричардс смог почти без эмоций выставить из группы своего партнера по гитаре. Этого не смог сделать даже Джаггер. Втроем с Уоттсом они приехали тогда к Джоунсу, но разговор он вел практически в одиночку. До записей ""Exile on main street"", которые проходили в доме Ричардса на Лазурном берегу, его музыкальный вклад был решающим для Стоунз - и это несмотря на то, что количество употребляемых им наркотиков приняло неописуемые масштабы. Ричардс превратился в наркомана-экстремала, приправлявшего свои гигантские, каждодневные дозы героина гарниром из небольших полосок кокаина и заливавшего все это между делом большими количествами алкоголя. То, что он выжил, заслуживает называться чудом. Решающими в том, что он не сыграл в ящик, скорее всего, были три причины: у него хватало денег на самые качественные наркотики; он, вероятно, имеет особенное анатомическое строение, не такое как у остальных людей; он хотел выжить, несмотря ни на что, чтобы группа продолжала существовать.
Кит в период "жесткой зависимости"
Несмотря на это, к 72-му году наркотики затянули его так глубоко, что его значение для группы стало постепенно, но необратимо падать. Он по-прежнему без проблем отыгрывал каждый концерт, выполнял без серьезных срывов свою часть работы во время записей в студии, но от него не исходило больше никаких плодотворных импульсов. Его приключения с наркотиками достигли кульминации в 1977 году. Наркотиков, найденных у него полицией при обыске в Торонто, легко хватило, чтобы он снова оказался за решеткой. На этот раз угроза распада группы выглядела гораздо реальнее, чем в 1967 году
Кит и его хороший друг Джон Леннон
с Анитой и их сыном Марлоном
Неожиданно произошло то, чего никто не ожидал от него всерьез - Ричардс принял решение вылечиться от наркотической зависимости. Почему? Только из-за группы. Ему стало понятно, что он стоит перед выбором: или он освободится от героина и тогда еще проживет какое-то время, возможно, относительно долгое, а вместе с ним и Rolling Stones продолжат существовать, либо он останется с наркотиками и, скорее рано, чем поздно, распрощается с жизнью. Ричардс пережил чудовищные мучения ломки и действительно смог освободится от героина. Хотя еще до 1979 года несколько раз срывался назад, в белое безмолвие. Окончательное расставание в Анитой Палленберг также помогло преодолению зависимости, даже если оно и не было решающим. Сила духа Нетти Хансен и ее огромное влияние на Ричардса совершили чудеса. Ричардс ""вернулся"", и это сразу стало заметно. Альбомом 1978 года ""Some girls"" Стоунз неожиданно опять преподнесли себя миру, как брызжущий энергией коллектив. Почти 10 лет Ричардс провел в изолированном мире наркотиков, постоянно подгоняемый горячей необходимостью купить новую дозу и круглосуточно окруженный другими зависимыми от героина музыкантами, дилерами и паразитами. Одним из его немногих выходов в реальный мир за это время была забота, по мере возможности, о двух его детях. Кроме зависимости от наркотиков, ему еще необходимо было освободиться от больного и удручающего подземельного мира, их окружающего, который тоже наложил на него свою печать. Кроме спасения найденного в деле своей жизни - Rolling Stones, Ричардсу помогли главные черты его характера. Его мировоззрение держится на нерушимых, простых истинах: каждому человеку нужна ясная цель, неважно, какая именно; кроме этого, ему нужен воздух, еда и питье, иногда - секс. Чтобы получить эти составляющие и идти через жизнь прямой дорогой, не надо достигать никаких компромиссов: они делают вещи неоправданно сложными. Человеческие разочарования - это часть жизни, и человек должен их принимать, но, по возможности, быстро отсекать осадок от них. Каждый отвечает сам за себя и несет ответственность за свои ошибки, сделанное тобой лежит только на тебе самом. Деньги не важны - есть они, или их нет - по большому счету, все равно.
Жизненная философия Ричардса очень проста, по его мнению, нет смысла пытаться все скрупулезно раскладывать по полочкам. На все есть короткий и однозначный ответ. В течение последних 15-ти лет из человека, живущего одними лишь инстинктами, Ричардс превратился в спокойного, полностью уверенного в себе прагматика. Ричардс считает, что правильность его мировоззрения полностью подтверждается и успехом Rolling Stones. В группе он перенял роль консервативного хранителя очага, защитника чистоты идеи. Когда, в середине 80-х, группа была на волосок от распада из-за амбиций Джаггера, решившего сделать сольную карьеру, возникла реальная угроза, что Ричардс снова станет искать утешение в наркотиках. По крайней мере, ситуация для этого была подходящая. В панике из-за того, что неповторимое детище Стоунз может так бесславно лопнуть, он использовал всю свою фантазию, чтобы вернуть заблудшего сына (Джаггера) в группу. Ричардс пользовался самыми разнообразными средствами, чтобы наставить Джаггера на путь истинный. Спектр способов варьировался от нежного заманивания и обещаний солидных кутей до неприкрытых угроз. Джаггер вернулся, не потому что Ричардс нашел лучшие аргументы, а потому что ему показалось, что трудности, возникшие в борьбе за соло-карьеру, не будут стоить усилий, затраченных на их преодоление. Ричардс в перспективе видел это совсем по-другому. Он был прав, и Джаггеру пришлось согласиться с этим. Джаггера и Ричардса часто сравнивают со старой супружеской парой. Оба не отрицают известной точности этого сравнения. Безусловно, Джаггер долгие годы видел в Ричардсе друга, который заслуживает уважения именно из-за своей непохожести. Джаггер всегда чувствовал себя обязанным Ричардсу и глубоко переживал его плачевное положение во времена серьезной наркотической зависимости. То, что Стоунз пережили время между 72-77-м годами и остались при этом супергруппой, Джаггер считает полностью своей заслугой, но никогда у него не возникало даже мысли о том, чтобы выставить Ричардса за дверь в той же манере, что и Джоунса. С тех пор как, Ричардс снова был в полной мере к услугам группы, Джаггер придерживался убеждения, что без Ричардса, свободного от наркотиков, невозможно дальнейшее существование Стоунз, как действующей группы.
В то же время, Ричардс никогда не испытывал очень глубоких дружеских чувств по отношению к Джаггеру, несмотря на все пережитое вместе и на огромное количество написанных ими классических, бессмертных композиций. Ричардс принимал как само собой разумеющееся, что Джаггер не бросил его во время многолетнего периода наркозависимости. Этому есть объяснение из далекого прошлого. В 1968 году, во время съемок фильма ""Performance"", у Джаггера был бурный роман с Анитой Палленберг. Ричардса это ранило в самую душу. Несмотря на то, что это длилось не дольше двух недель, для Ричардса кодекс чести их дружбы с Джаггером был очень сильно нарушен. Для того чтобы рана затянулась, потребовались годы. По мнению Ричардса, лишь после всех усилий, которые приложил Джаггер, чтобы поддержать его во время проблем с наркотиками, они были в лучшем случае квиты, но не более. Лишь когда Джаггер в 1988 году полностью оставил планы о соло-карьере и сконцентрировался на Rolling Stones, Ричардс, со своей стороны, решился на широкий жест. В угоду Джаггеру он даже пошел на некоторые изменения своего фундаментального музыкального стиля и стал более открытым. Лишь иногда, да и то между строк, Ричардс дает понять, что он очень благодарен Джаггеру - за возможность и дальше жить мечтой под названием Rolling Stones. С середины 90-х, Ричардс начинает проживать самое счастливое время своей жизни, потому что все идет именно так, как ему хотелось бы: еще ни один альбом группы не продавался в таких количествах, как Voodoo Lounge; Джаггер теперь, возможно, его единственный настоящий друг; группа, несмотря на уход Уаймена, сплочена тесно как никогда; он счастливо женат и по-прежнему как никто другой хорошо переносит ""небольшие"" плохие привычки, как то: до ста сигарет в день и до 2-х бутылок американского виски ""Jack Daniels"" для расслабления. Его ""саморазрушительный"" стиль жизни (по-прежнему бывает, что он не спит несколько дней подряд) - это откровение для поклонников группы: безумные времена продолжаются по прошествии 35-х лет.
Кит с Миком и маленькой Серафиной (дочь Чарли Уоттса)
Цитаты:
Киту и Ронни задают вопрос если выбирать кто из вас лучший гитарист ты Кит или ты Ронни? на что Кит ответил: "На самом деле по-отдельности мы оба паршивые гитаристы, но вместе мы круче десетярых!"
Кит о Эмми Уайтхаус:
«Она должна держать себя в руках, если не хочет повторить нашу «историю болезни».
Кит о первой встрече с Деппом:
«Когда я встретил его впервые, то подумал: «Этот парень не похож на тех мудаков, с которыми дружит мой сын». С годами отношения лишь укрепились»
Английский гитарист и поэт, вместе с Миком Джаггером составляющий неизменный костяк легендарной рок-группы The Rolling Stones.
Кит Ричардс, единственный ребёнок, родился в Дартфорде, графство Кент. Его отец, фабричный чернорабочий, был ранен во время Второй мировой войны. Его прадед по материнской линии, участвовавший в турах по Великобритании в составе джазового биг-бенда Gus Dupree and his Boys, оказал раннее влияние на музыкальные вкусы Кита и заинтересовал его игрой на гитаре. Мать Ричардса познакомила его с музыкой Билли Холидей , Луи Армстронга и Дюка Эллингтона, и купила ему первую гитару - акустическую «Розетти» - за семь фунтов. Однако, его отцу не очень нравилось подобное увлечение. Первым гитарным кумиром Ричардса был Скотти Мур .
Ричардс ходил в ту же начальную школу, что и Мик Джаггер . Эти двое знали друг друга ещё со школы и жили в одном районе, пока в 1954 семейство Ричардсов не переехало в другой район Дартфорда. С 1955 до 1959 Ричардс посещал Дартфордскую техническую школу, где руководитель хора Джек Клейр, заметил его певчий голос и принял его в школьный хор. В 1959, Ричардса исключили из Дартфордской технической школы за прогулы, и директор школы предложил ему поступить в художественный колледж в соседнем городе Сидкап. В художественном колледже Ричардс посвятил всё своё время игре на гитаре. Он продал очень большое количество музыкальных пластинок, чтобы купить свою первую электрогитару - полуакустическую гитару Hoffner.
Однажды утром в 1961, во время поездки из Дартфорда в Сидкап, Ричардс зашёл в тот же самый вагон что и Мик Джаггер , который был тогда студентом Лондонской школы экономики. Они узнали друг друга и стали обсуждать блюзовые и ритм-энд-блюзовые пластинки, которые Мик заказал по почте из Америки. Ричардс был удивлён и впечатлён тем, что Джаггер не только разделял его увлечение Чаком Берри и Мадди Уотерсом, но также, что у них были одни и те же LPs (долгоиграющие пластинки), которые были чрезвычайно редки в Великобритании в то время. К тому же, эти двое обнаружили, что у них есть общий друг: Дик Тэйлор - приятель Ричардса - пел с Джаггером в любительской группе Little Boy Blue and the Blue Boys. Мик предложил Киту придти на репетицию, и вскоре Ричардс присоединился к группе.
Группа распалась после того, как Джаггер и Ричардс встретили Брайана Джонса, с которым они в результате организовали группу The Rolling Stones . К середине 1962 Ричардс ушёл из колледжа искусств ради музыкальной карьеры, и переехал в квартиру в Лондоне с Джаггером и Джонсом. В это время его родители развелись. Ричардс поддерживал хорошие отношения с его матерью, которая была очень благосклонна к его музыкальной деятельности, но перестал общаться с отцом, и возобновил контакт с ним в 1982. С 1963 по 1978, Ричардс использовал сценическое имя «Кит Ричард», так как менеджер Rolling Stones считал это имя более подходящим для шоу-бизнеса.
Манера исполнения
В юности кумиром Ричардса был Чак Берри . Little Boy Blue and the Blue Boys играли на репетициях многие музыкальные произведения Берри. Rolling Stones на ранних этапах во время концертов часто исполняли кавер-версии композиций Бери и Бо Диддли . Творчество Джимми Рида и Мадди Уотерса - другой ранний источник вдохновения, и основа для стиля, сочетающего игру лид и ритм-гитары, который Ричардс и Брайан Джонс развивали со времени основания Rolling Stones.
После замены Джонса гитаристом Миком Тэйлором, который работал с Rolling Stones с 1969 по 1974, стиль игры Тэйлора привёл к более явному разделению между ролями лид-гитары и ритм-гитары. В 1975 с заменой Тэйлора Ронни Вудом, группа возвращается к стилю сочетания гитарных партий. Ричардс сказал, что годы игры с Вудом были наилучшим музыкальным периодом Rolling Stones. Ричардса, у которого имеется более тысячи гитар, на некоторых из которых он ни разу не играл, часто ассоциируют с гитарой Fender Telecaster. Особенно с двумя 1950-го года выпуска Телекастерами, снабженными хамбакером фирмы Gibson.
Ричардс считает, что акустическая гитара является основой всей его игры, однажды он сказал: «Каждый гитарист должен играть на акустической гитаре дома. Неважно, что вы играете, если вы не поддерживаете на высоком уровне вашу акустическую игру, вы никогда не сможете использовать весь потенциал электрогитары, потому что вы теряете контакт». Акустическая гитара Ричардса прослеживается на протяжении всей карьеры Rolling Stones, включая такие хиты как «Not Fade Away», «Brown Sugar», «Beast of Burden» и «Almost Hear You Sigh».
Сотрудничество
Помимо The Rolling Stones , гитарные партии Ричардса можно услышать на релизах Макса Ромео (Max Romeo), Хьюберта Сумлина (Hubert Sumlin), Леса Пола, Тома Уэйтса, Боно и U2, Ноны Хендрикс (Nona Hendryx), Джона Филлипса (John Phillips) и Ареты Франклин.
Кит Ричардс на премьере фильма «Пираты Карибского моря: На краю света».
У Кита Ричардса в коллекции около 3000 гитар, но сейчас играет только на десяти. Он планирует открыть музей своих гитар.
Кит Ричардс известен своей экстравагантной манерой поведения, и с ним связано много курьёзных случаев. Так, в апреле 2006 года 62-летний музыкант получил сотрясение мозга при падении с кокосовой пальмы на Фиджи.
При исполнении роли капитана Джека Воробья в фильмах серии «Пираты Карибского моря» Джонни Депп старался подражать походке и манере разговора Кита Ричардса, который является одним из его любимых музыкантов. В фильме «Пираты Карибского моря: На краю света» по просьбе Деппа музыкант сыграл отца Джека Воробья.
В течение многих лет, своей игрой на гитаре с торчащей изо рта сигаретой он поражал целые стадионы.
Кит Ричардс из «Роллинг Стоунз» подводит итог, что большую часть жизни он был потерян в клубах дыма.
Пережив рок-н-ролл, он признает, что по-прежнему обожает накуриться до потери сознания.
Знаменитая четверка «Роллинг Стоунз»
«Киф», чья карьера качалась на волнах наркотиков, признается: «Я прокуриваю себе мозг. Я курю план все время. Во-во, все время».
«Это моя старая добрая трава. Это все, что я принимаю».
«Но, да, я курю и, кстати, у меня есть отличный гаш».
Кит и солист группы Мик Джаггер прославились на весь мир своим арестом в 1967г., когда полиция проводила обыск в загородном доме Ричардса в Суссексе.
«Наркотики? Да, это было прекрасно. Наркотики сейчас? Я прохожу лечение. Наркотики… чудесная штука, не вижу ничего… В общем, это сложный вопрос».
Выбший героинщик столкнулся с резкой критикой, когда он на сцене нарушил только что принятый запрет на курение – во время одного выступления на площадке O2 в Лондоне.
Через несколько дней после данного события, он подготовил ответ – съел сигарету на сцене на одном из концертов «Роллинг Стоунз».
«Яйца себе отморозить пока прикуришь сигарету – теперь, чтобы покурить, надо выходить на улицу! Да, это драконовские меры – социальная, полит-корректная х***я. Вот что это такое».
«Это то же, что было когда-то с запретом на бухло. Теперь посмотрите, что произошло. Этот запрет разрушил Америку».
Продолжая разговор, Кит сознается, что он плюет на Чарли Уотса, барабанщика группы, когда тот теряет интерес к представлению. Чарли подтверждает: «Да, он так и делает, поэтому мне лучше не расслабляться».
Кит пишет свою биографию
Но сознается, что ему уже трудно напрягать свои мозги.
А, может, дело и не в наркотиках. В 2006г. он перенес операцию на головном мозге, после того, как упал с дерева на острове Фиджи.
Говорят, у Мика Джаггера также проблемы с памятью. Однажды он вернул семизначный аванс за свою автобиографию, утверждая, что толком ничего вспомнить не может.
Кит признает: «Я даже не могу вспомнить, что я делал вчера. Пытаюсь составить автобиографию, пока, вроде, получается».
«Приходится вытаскивать события из своей памяти. О некоторых даже не хочется вспоминать, а другие и вовсе полностью забыты, поэтому в результате и получается, что ты пытаешься вновь собрать всю жизнь в единое целое.
А так как дневников я не вел, это дается с трудом. Это немного похоже на жизнь, правда. Некоторые моменты даются с трудом, а некоторые быстро проходят, а иногда получается вроде «Да, я и забыл об этом» или «Да, было круто!».
«Однако это занятие – разбор собственного я, чем я никогда не занимаюсь».
Общаются ли участники за пределами туров?
Дебошир Keith отвечает: “В целом немного, возможно, раз в год.
“Несколько факсов, пару сообщений. Если Вы вместе два с половиной года проводите в туре то, все, что надо было сказать друг другу, Вы уже сказали.
“Обожаю факсы – в таких сообщениях можно рисовать – можно выразить себя. Получить факс – то же, что получить бумажное письмо. У меня никогда не было необходимости внезапной связи с людьми. Я презираю сплетни. Да, я ненавижу телефоны, с ними у меня нет ничего общего. У меня даже мобильного нет».
Когда группа не участвует в турах или не «пишется» в студиях, Кит, как он сам признает, делает очень мало.
«Я скажу Вам, что я делаю, когда не работаю с группой – я расслабляюсь, детка. Пойду позагораю, полежу на пляже. Я прочитал все книги на свете. Кто-нибудь, напишите мне книгу!».
Незадолго после интервью с Ричардсом, выходит очередной фильм о группе «Rolling Stones». На этот раз режиссером фильма «Да будет свет» является легендарный Мартин Скорсезе.
Материал из представлений и концертов сопровождается кадрами, снятыми за сценой, материалами из архива и новыми интервью.
Кит о старых записях: «Немного странно смотреть в прошлое – Мик с этой милой улыбочкой… Странно, потому что это и есть твоя история и очень странно понимать, что мы выросли перед камерой. Я имею в виду, что вся наша жизнь либо на фото, либо на кинопленке. Ты к этому привыкаешь».
Современное время
Сейчас Киту 67 лет, и он говорит, что выходить на пенсию в планах у «Роллинг Стоунз» нет.
«Дайте нам повод - мы сыграем. Это то, чем мы занимаемся, это само собой разумеется. Если бы я был сантехником, я бы пришел к Вам чинить туалет. Иногда, когда я не могу заснуть, я беру с собой в постель гитару. Мы прилипли друг к другу, мы слились в единое целое».
29 июня 1967 года рок-музыканты Кит Ричардс и Мик Джаггер, а также галерист Роберт Фрейзер предстали перед судом города Чичестера, Западный Сассекс. В феврале на особняк Ричардса «Редландс» была совершена полицейская облава, в ходе которой обнаружили наркотические вещества и обнаженную певицу Марианну Фейтфулл с шоколадным батончиком «Марс», что сторона обвинения трактовала как крайнюю форму разврата.
В разгар заседания прокурор Моррис гневно вопросил Кита Ричардса, в курсе ли он был о происходящем в его доме. Кит окинул взглядом престарелого судью и вызывающим тоном произнес: «Мы же не старики. Мы не забиваем голову мелочной моралью». Побагровевший от негодования судья влепил Ричардсу год тюрьмы «за предоставление его владений для курения конопли». Мик Джаггер получил три месяца, а Фрейзер - шесть. Потрясенный Кит не мог поверить своим ушам: «На меня, гитариста поп-группы, устраивают охоту британское правительство и его армия злобных полицейских, по каждому из которых видно, как они перепуганы!»
Приговор взбудоражил всю Великобританию. Терявший авторитет британский истеблишмент со своей протухшей викторианской моралью и ханжеским лицемерием вершил суд над лучшим, что было у тогдашней Англии, - над рок-музыкой. Кит Ричардс стал врагом общества номер один. В недавно изданных мемуарах под названием «Жизнь» он дал чистосердечные показания о своем преступном прошлом.
Диагноз: рок-н-ролл
Первой и пожизненной страстью Кита стала гитара. В 1959 году мать подарила ему потрепанную акустическую Rosetti, купленную в рассрочку за ошеломительные для семейного бюджета десять фунтов. С 15-летнего возраста он был потерян для общества: даже на семейных торжествах или вечеринках у друзей Кит утыкался в свою шестиструнную подругу, а ночами засыпал с ней в обнимку. «Играть блюз - это было похоже на побег из клетки ровненьких линеек и черточек, в которых ноты как сгрудившиеся арестанты», - напишет он позднее.
Его единственными учителями стали пластинки с блюзом и рок-н-роллом. Он часами прокручивал одну и ту же запись Мадди Уотерса и других американских блюзменов, чтобы разгадать, как сыграна та или иная гитарная фраза. Через несколько лет он будет выступать вместе со своими кумирами и доставать их дотошными расспросами о технике игры. Когда Кита выгнали из техникума, он по протекции учительницы рисования попал в художественный колледж города Сидкап, и там его любимым местом обитания стал студенческий туалет. Здесь, в туалете, собиралась вся окрестная богема, а для Кита он был «гитарной мастерской», где он «упражнялся с инструментом по-настоящему» и даже научился южнокаролинскому пальцевому перебору.
Именно из-за нездоровой одержимости блюзом взгляд Кита в тот судьбоносный вечер зацепился за худощавого паренька с парой блюзовых пластинок под мышкой. Этим парнем был Мик Джаггер. Оказалось, что у них абсолютно одинаковый вкус и зацикленность на почве музыки.
Летом 1962 года Мик, Кит и Брайан Джонс - еще один безденежный, но талантливый гитарист - въехали в дом 102 на улице Эдит-Гроув, где провели целый год, нищенствуя и неустанно разбирая американские записи с гитарами в руках - «гоняясь за звуком». Чтобы раздобыть пару шиллингов, они сдавали в бар пустые бутылки, украденные на заднем дворе этого же бара, рыскали по клубам в поисках ангажементов и репетировали, репетировали, репетировали… Кит вспоминает: «Ты валился на пол от утомления, но гитару из рук не выпускал. В этом был смысл».
Безумие Кита и друзей оказалось заразным. Звучание Rolling Stones полюбилось завсегдатаям лондонских баров, и они уже не желали слушать старомодный джаз, которым их потчевали промоутеры. Вскоре помешательство перекинулась и на другие города Англии, а затем эпидемия охватила весь мир. Кит сам порой был в ужасе от эффекта, который производила его музыка.
С 1963 по 1966 год группа выступала практически каждый вечер. Если концерт был выездной, то даже со сцены можно было видеть, как наливались кровью глаза местных гопников от вида своих подружек, визжавших от восторга перед заезжими хиппарями. На кукурузной ярмарке в Кембриджшире в июле 1963 года ситуация вообще вышла из-под контроля, и ярмарка превратилась в побоище. Даже если не было драки, то визг девушек-тинейджеров часто заглушал все инструменты, кроме ударных. Но, как правило, концерты прерывались уже в первом отделении - из-за потасовки, прибытия полицейских или несчастных случаев в давке перед сценой. Однажды девушка спрыгнула с третьего яруса балконов, покалечив зрителя на первом этаже, и погибла сама, сломав шею. А ревнивые парни бросались в артистов бутылками и заостренными пенни, поэтому перед сценой стали воздвигать решетку. Основания для ревности имелись. Как-то Кит прогуливался по опустевшему залу после концерта, и смотритель доверительно сообщил ему: «Очень хорошее шоу: ни одного сухого стула!»
Киту приходилось проявлять недюжинные бойцовские качества, чтобы шоу продолжалось. На концерте в Блэкпуле какой-то рыжий шотландец решил выразить свое критическое отношение к Rolling Stones, несколько раз плюнув в музыканта. Не долго думая, Кит с размаху пнул его в голову - «как мяч на отметке во время штрафного». После этого, как водится, началась массовая драка, в ходе которой практически все оборудование превратилось в щепки. А когда Кит записывал альбом Exile on Main Street во Франции, двое местных рыбаков заманили его и его друга-гангстера Тони Санчеса в контору гавани, чтобы накостылять за неправильную парковку лодки и столь же неправильные прически. «Тони учуял все раньше меня, - вспоминает Кит. - Он рванулся как молния, сунул мне в руки стул, запрыгнул на стол с еще одним стулом и врезал им так, что щепки посыпались. Я тут же наступил на шею одному, пока Тони уделывал другого». Ричардсу стоило больших трудов доказать местным комиссарам Мегрэ обоснованность такой самообороны.
«Роллинг Стоунз» не стремились повторить успех «Битлз» с их хорошими манерами, аккуратными пиджаками и прическами. Нет, они хотели стать анти-«Битлз» - грубыми и неопрятными блюзменами. Все участники группы сознательно культивировали образ хулиганов: безобразно вели себя на чопорных телеинтервью, мочились на улице, со скандалами вылетали из оскверненных гостиниц... И все это усилиями продюсера Эндрю Олдэма тиражировалось прессой. А когда один незадачливый писака из журнала Record Mirror позволил себе увлечься темой прыщей на коже Кита, Эндрю заявился к нему в компании своего угрожающих размеров шофера и посулил переломать руки, если увидит еще одну публикацию в том же духе.
Летом 1964 года «роллинги» впервые полетели в США, где выступили на шоу Эда Салливана и посетили концерт ослепительного Джеймса Брауна. Во время американского турне они много общались с чернокожими музыкантами (Кит сам любил воображать себя негритянским блюзменом) и увидели изнанку шоу-бизнеса: кровавые драки в гримерках, наркотики и оружие. Частенько кого-то из их новых чернокожих друзей-лабухов прямо во время гастролей арестовывали за кражу в предыдущем городе, и разогревающий ансамбль оставался без пианиста или саксофониста. Кит Ричардс настолько проникся преступной романтикой гетто, что купил с рук револьвер «Смит и Вессон». С тех пор он взял привычку возить с собой по миру целый арсенал и спать с револьвером под подушкой.
Полноценная всемирная слава пришла к группе после выхода Satisfaction - гимна всех недовольных тинейджеров мира, построенного на примитивной, но дьявольски доходчивой гитарной фразе. Кит Ричардс написал ее во сне, а Мик придумал слова, сидя у бассейна. Летом 1965 года сингл занял верхнюю строчку в чарте «Биллборда», и «Роллинг Стоунз» официально стали суперзвездами. В этой песне впервые была использована гитарная педаль с эффектом перегрузки, поэтому без особого преувеличения можно сказать, что Кит в одночасье изобрел хард-рок.
В это время он осознал, что главная миссия его жизни - это писать песни. Вместе с Миком Джаггером они образовали маленькую, но чертовски плодовитую «песенную фабрику». Сразу после Satisfaction дуэт стал выдавать хиты с интервалом в две недели: Under My Thumb, Out of Time и Yesterday’s Papers по очереди оказывались в верхних строчках чартов, тесня вездесущих The Beatles.
Но у славы была и оборотная сторона. В 1969 году ритм-гитарист Брайан Джонс, окончательно свихнувшийся на почве собственной исключительности и галлюциногенов, утонул в своем бассейне. В этом же году на концерте Rolling Stones в Альтамонте «Ангелы ада» зарезали чернокожего зрителя перед сценой, а еще трое погибли по случайности. Великая рок-н-ролльная мечта 60-х умерла на глазах Кита. Но ему потребовалось еще целое десятилетие безумств, чтобы это осознать.
Пищите, женщины!
Судя по всему, до попадания в колледж Сидкапа Кит Ричардс был практически невинен. Но первые поклонницы у группы появились, когда она еще не начала выступать. «Совсем юные девчонки, которые решили, что будут о нас заботиться. Они приходили, занимались стиркой, готовкой, а потом оставались на ночь и делали все остальное», - с теплотой вспоминает Кит. Его первая любовь, девушка по имени Ли Мохаммед, была из этой ватаги группиз. Отныне женщины появлялись в его жизни, привлеченные звуком его гитары. Кит удивлялся: что интересного они находят в тощем патлатом хиппаре с плохими зубами, на которого еще вчера не обращала внимания ни одна женщина? Но уже в 1963 году, во время первого британского тура, концерты «роллингов» манили к себе «полчища одичавших цепляющихся девиц». Музыканты не знали, радоваться или ужасаться этому. Как вспоминает Кит, «к концу концерта они выходили похожими черт знает на что: откуда-то капает кровь, одежда в клочья, описанные трусики, - и это воспринималось как должное». Однажды после концерта Кит угодил в беснующуюся толпу малолеток, и те чуть не разорвали его на куски, когда водитель машины струхнул и уехал с оставшимися членами группы. Кит потерял сознание от удушья: сразу несколько малолетних девиц вцепились в его глотку и не отпускали, пока не подоспели полицейские.
К чести Кита Ричардса надо отметить, что, в отличие от коллег по группе, он не злоупотреблял доверчивой восторженностью поклонниц - «не занимался коллекционированием», как Мик Джаггер и остальные. Даже среди «девчоночьей массы, сочащейся вожделением» Кит ухитрялся находить себе не секс-партнерш, а собеседниц для эмоционального общения. Часто после концерта в том или ином городе в его номере оставалась какая-нибудь юная студентка факультета социологии - «прижать к себе, поцеловать, без всяких дальнейших», хотя иногда и «с дальнейшим».
Кит с удивлением обнаружил у себя искусство очаровывать женщин. Светские красотки, поп-дивы, кинозвезды и топ-модели пестрой вереницей проходят через его биографию, хотя, по его лукавому признанию, он за всю жизнь «ни разу не подкатывал к женщинам», предоставляя им самим делать первый шаг в обстановке предельно накаленного эротизма. Уже во время первого американского турне он с детской непосредственностью ухитрился соблазнить Ронни Спектор, солистку популярнейшего гёрлз-бэнда The Ronettes, и сам простодушно удивлялся происшедшему.
Первой женщиной, разбившей ему сердце, стала модная британская фотомодель Линда Кит. Они познакомились на презентации очередного сингла Джаггера и Ричардса и ушли с вечеринки вдвоем. Их роман постоянно прерывался гастролями, и когда Кит вернулся из очередного турне, то обнаружил, что «Лондон превратился в Хиппивилль»: Линда торчала на кислоте и сошлась с каким-то поэтом. Некоторое время ополоумевший от отчаяния рокер бегал по Лондону, выслеживая парочку, но потом доверил свою печаль гитаре, и из этой связи родилась песня Ruby Tuesday.
Следующим серьезным увлечением Кита стала Анита Палленберг - актриса и модель, до сих пор остающаяся олицетворением британской моды. В 1967 году она была девушкой ритм-гитариста Брайана Джонса. Джонс на глазах погружался в безумие: целыми днями поедал ЛСД, раздавал абсурдные интервью, позировал со знаменитостями и регулярно бросался с кулаками на хрупкую, но проворную Аниту, всякий раз побеждавшую в драках. Ричардс справедливо рассудил, что группе от Брайана уже нет никакого проку, а Аниту он рано или поздно прикончит, - и увел ее, чем усугубил разлад в душе бывшего товарища по ансамблю. Но, разумеется, вины Кита здесь не было: «На заднем сиденье «бентли» где-то между Барселоной и Валенсией мы посмотрели друг на друга, а напряжение уже зашкаливало, и вот… она уже делает мне минет».
Когда Анита Палленберг стала сниматься в скандальном фильме «Представление», где по сюжету должна была заниматься сексом с Миком Джаггером, Кит нутром чувствовал, что они переигрывают, и на всякий случай соблазнил певицу Марианну Фейтфулл, тогдашнюю любовь Мика Джаггера. Промискуитет был нормой для богемы 60-х, поэтому на отношения внутри группы эта история не повлияла. И Анита стала гражданской женой Кита. Вместе они делили тягости рок-н-ролльной славы аж до 1978 года. Анита подарила Киту троих детей, а от него переняла все вредные привычки, включая наркоманию. Разумеется, понятие «гражданский брак» в случае с рок-звездами 70-х следует понимать более широко, чем сейчас: Кит крутил романы с сотнями женщин, кружа вокруг планеты на частном роллинг-стоунском самолете с их логотипом - губами и языком - на борту. Порой он мог среди ночи рвануть на своем Porsche E-Type из Лондона в Мюнхен, чтобы увидеться со своей тайной страстью - рок-н-ролльной куртизанкой Уши Обермайер. Или на спор попытаться затащить в постель случайно встреченную жену банкира.
Кровавую точку в отношениях Кита и Аниты Палленберг поставило самоубийство ее молодого любовника: он в порыве чувств пустил себе пулю в голову, находясь с ней в одной комнате (хотя ходили слухи, что они играли в банальную русскую рулетку). Кит посчитал это неплохим поводом для окончательного расставания, и с тех пор адская парочка видится лишь на встречах с детьми.
В начале 80-х Кит наконец обрел покой в объятиях нью-йоркской модели Патти Хансен, ради которой ему пришлось расстаться с не менее ослепительной Лил «Венгласс» Грин. Патти Хансен, несмотря на профессию, оказалась полной противоположностью богемным хищницам, которые окружали его прежде, - добропорядочной девушкой из среднего класса. На знакомство с ее семьей Кит пришел с парой своих невменяемых дружков («Я почему-то решил, что привести к ним домой настоящего живого князя - это будет идеальное прикрытие, а то, что он был настоящий живой говнюк, меня как-то не волновало»). В кульминации вечера между делегацией жениха и братьями Патти назрело такое тягостное непонимание, что Кит в сердцах разнес об стол гитару. Но их брак оказался на удивление прочным и длится до сих пор. Женитьба на Патти Хансен знаменовала собой отказ Кита от всей прошлой жизни, исполненной хаотичных связей, рок-н-ролльных безумств и не в последнюю очередь - наркотиков.
Героинщик нашего времени
Кит Ричардс при жизни стал олицетворением всех ужасов наркомании для добропорядочных британцев. Во время первого американского турне он подсел на марихуану, «теперь уже пожизненно». Но это были цветочки. В 1967 году он серьезно увлекся ЛСД, которую частенько принимал со своими великосветскими друзьями Фрейзером и Гиббсом, а также музыкантом Джоном Ленноном. Леннон, по словам Кита, «хоть и строил из себя крутого, пробовал все из моей «аптечки» и неизбежно заканчивал в моем сортире в обнимку с унитазом». А в 1968-м у Кита появились проблемы посерьезней: он уже плотно торчал на героине. В наркотическом бреду, как ни странно, он написал лучшие вещи Rolling Stones: Sympathy for the Devil, Street Fighting Man, Gimme Shelter, Let it Bleed. Микс из кокаина и героина позволял ему по пять дней сидеть в студии, оттачивая звучание композиций. Кроме того, он порой стеснялся находиться в центре всеобщего внимания, а героин помогал побороть природную застенчивость. И наконец, не последнюю роль играла спутница жизни Кита - Анита Палленберг, с которой они шли, так сказать, ноздря в ноздрю.
В 70-х жизнь Кита Ричардса и Rolling Stones состояла из студийных сессий, безумных гастролей по всему миру в компании распутных фанаток и полицейских облав. На пике музыкальной карьеры дневной рацион Кита выглядел следующим образом: на завтрак - барбитурат, затем нормальный завтрак в виде еды, далее - депрессанты («чтобы двигаться дальше»), после этого - спидбол (смесь кокаина и героина), который Кит горделиво именовал своим «топливом».
Разумеется, во время многочисленных путешествий рацион менялся. В Рио-де-Жанейро Кит в компании с Миком жевал листья коки, в США пробавлялся низкокачественной мексиканской дурью, а в период жизни на Ямайке временно перешел на местную убойную траву. Прекрасно сознавая пагубность наркомании, он периодически устраивал себе чистки - лишь для того, чтобы снова сорваться через неделю или через месяц. «По шкале неприятностей ломка, конечно, лучше, чем когда тебе в окопе отрывает ногу снарядом, - рассуждает Кит, - и лучше, чем умирать от голода. Но все равно мало не покажется». Даже когда Кит пытался завязать под руководством наркотического гуру - писателя-битника Уильяма Берроуза, он по-прежнему был на мушке у полиции. «Я как-то даже привык к швырянию о собственный косяк, когда возвращался домой из клуба в три часа ночи», - вспоминает он с горечью. Во время эмиграции во Францию, куда «роллинги» бежали от непосильного налогового бремени, Киту вообще пришлось предстать перед французским судом по обвинению в торговле героином и почему-то в сутенерстве (перестарались местные стукачи).
В наиболее показательном в этом смысле туре 1972 года по США «роллингов» помимо Стиви Уандера на разогреве сопровождал доктор с полной аптечкой психоактивных препаратов и по непонятной причине - писатель Трумен Капоте. Драматург так бесил Кита, что музыкант как-то в сердцах измазал дверь его номера кетчупом. Группу из-за постоянных дебошей отказывались селить в гостиницы выше статусом, чем Holiday Inn, зато музыканты взяли за правило арендовать сразу целый этаж, чтобы быть готовыми к обороне в случае появления полиции. Кит к тому времени уже прославился на весь мир как главный дебошир планеты. Зачастую он с изумлением узнавал о том, что сотворил накануне в наркотическом угаре, из рассказов очевидцев. «В общем и целом я стараюсь оставаться в контакте с Китом Ричардсом, которого я знаю, - объясняет он. - Но я хорошо знаю, что есть и другой, который, бывает, тоже показывается». Кит (очевидно, второй из упомянутых) мог устроить пальбу из револьвера прямо в номере, чтобы выгнать из него надоевших вертихвосток, или начать качаться на люстре, демонстрируя гостям свое хозяйство. Доподлинно неизвестно, что из рассказов о нем правда, а что вымысел, но после этого турне члены группы долгое время не могли получить американскую визу. Все это не лучшим образом сказывалось на творчестве. По меткому выражению Кита (и переводчика книги «Жизнь» на русский язык), он «покатился по наклонной в страну Дурьляндию», тогда как Мик Джаггер - по тогдашним меркам далекий от наркотиков, но крайне восприимчивый к лести - «поднялся вверх на пантолетах».
В переводе на язык людей, далеких от мира искусства, это означало, что наркотики в определенный момент уже не помогали Киту работать, а, наоборот, мешали. Из-за постоянных поисков вожделенной добавки пропадало драгоценное студийное время, а начало концертов задерживалось. Однажды Кит работал на «топливе» десять суток подряд, пока не вырубился прямо в студии, разбив вдобавок голову о колонку. Полицейские машины стали неотъемлемой частью пейзажа в его окне, и дети удивлялись, почему папа наблюдает за ними из-за занавески. Наркотики сыпались со страниц книг, которые они листали, и сын Кита Марлон даже приучился перепрятывать их подальше от чужих глаз. Когда Кит лежал в швейцарской клинике, после жесточайшей ломки у него родилась самая красивая баллада «Роллинг Стоунз» - Angie, которую он посвятил своей новорожденной дочери Анджеле.
Кит регулярно попадался, но ему каждый раз все сходило с рук из-за фантастического везения. Однажды его освободили в зале суда из-за того, что мушкет в протоколе обыска значился как «обрез», а в другой раз он уверил присяжных, что кислота, найденная в кармане его концертного пиджака, могла принадлежать любому члену группы. В 1977 году оперативники в форме официантов арестовали Кита Ричардса в отеле в Торонто с чуть ли не промышленным запасом героина. Процесс над ним затянулся на целый год. Ричардс был признан виновным, но судья заявил: «Я не буду отправлять человека в тюрьму только из-за его наркомании и богатства» - и приговорил Кита Ричардса к… концерту перед слепой аудиторией! Оказалось, что фанатка Rolling Stones, незрячая девушка Рита, разыскала судью и растрогала его своей просьбой о снисхождении.
После этой истории Кит нашел-таки в себе мужество окончательно завязать с опиатами и войти в 80-е на удивление благообразно. Хотя звание Князя Тьмы (Prince of Darkness) и «самого изящно опустившегося человека в мире» (the world’s most elegantly wasted man) закрепилось за ним надолго.
Есть только Мик - за него и держись
Сегодня Кит Ричардс - почтенный мэтр музыкального искусства. Вдоволь вкусив всех ядовитых плодов славы, он встречает семидесятилетие в кругу любящей семьи и даже умудрился окружить себя ореолом респектабельности. Он живет в счастливом браке с Патти Хансен, нянчит внуков и роется в своей обширной библиотеке.
Его брак с группой Rolling Stones тоже до сих пор не расторгнут. В 80-е Мик Джаггер уходил в сольное плавание, выпуская нелепые клипы и поливая своего соратника в интервью. Кит платил ему той же монетой. Но обоим хватило терпения и снисходительности, чтобы «научиться уживаться». Самый долгоиграющий ансамбль в истории рока до сих пор регулярно радует уже не одно поколение фанатов то мощным концертом, то коллекционным сборником хитов, а то и студийным альбомом. Кит Ричардс появляется в роли свадебного генерала в самых разнообразных проектах - от Норы Джонс и Тома Уэйтса до роли отца Джека Воробья в «Пиратах Карибского моря». Вместо наркотиков в его аптечке теперь обычные стариковские лекарства, и он ложится спать с грелкой, а не с револьвером, как в 80-е.
Но, хотя старый греховодник порой вспоминает о своих подвигах саморазрушения с ноткой досады, не похоже, чтобы он хоть в чем-то раскаялся.
Дата рождения: 18.12.1943
Гражданство: Великобритания
Киту не положили в рождественскую колыбель набор благ, из которых можно было бы выбрать жизненный путь по вкусу. Он рос единственным ребенком в семье из захолустного рабочего квартала. Его отец, Берт, был сторонником строгого воспитания, а его мать, Дорис, старалась давать ему то, что необходимо любому ребенку - любовь и понимание. Он подрастал типичным ""маменькиным сынком"" - стеснительным, мягким и неуверенным в себе. К слову сказать, в его семье со стороны матери уже было несколько пестрых персонажей. Самым ярким из них был, пожалуй, дед Кита - Гас Дюпре, который до глубокой старости сорил деньгами, если они у него хоть на секунду появлялись, обладал наивеселейшим характером и, к тому же, был музыкантом. Маленькому Киту очень нравились походы к деду. Под его влиянием уже в возрасте 6-7 лет Ричардсу было абсолютно ясно, кем он станет в будущем: ковбоем на Диком Западе или музыкантом. В школе он познакомился с тяжелой стороной жизни. Ни дня без драки, ни дня без борьбы за свое место под солнцем. Он вел войну на два фронта: с одной стороны - драчливые одноклассники, с другой - учителя. В учебе он никогда не был светлой головой, а в какой-то момент и вовсе перестал проявлять к ней даже малейший интерес. Вместо этого Ричардс вложил всю свою энергию в игру на гитаре и все больше отдалялся как от недругов, так от друзей, поддерживаемый лишь дедом Дюпре и своей матерью. В пору ранней юности постепенно формировались основные черты характера Кита Ричардса. Его цели были кристально ясны, а его воля и упорство в достижении этих целей - безграничны. Если бы у Ричардса не получилось со славой и популярностью в Стоунз, это вряд ли помешало бы ему, как ни в чем не бывало, пытаться снова и снова, - даже если бы это значило играть по самым маленьким клубам, прозябая в полной неизвестности. Его личная оценка возможного развития событий несколько отличается: ""Я бы, наверное, стал бандитом, но бандитом со стилем"".
Сегодня значение Ричардса в становлении Rolling Stones несколько преувеличивается, однако в 60-е годы оно сильно преуменьшалось.
Джаггер поначалу был для Ричардса кем-то вроде человека с другой планеты - upper class. Джоунс был для него чуть ли не райской птицей, почти как новый идол. Во благо группы Ричардс готов был пожертвовать практически всем. Единственное, что его действительно интересовало, - это улучшение своего мастерства, как гитариста, и он занимался каждый день допоздна, порою почти до потери сознания.
Ко времени, к которому относятся первые успехи Rolling Stones, Ричардс, как и Уаймон, и Уоттс, практически не попадал в центр внимания. Хотя он уже тогда выглядел, как потрепанная жизнью жертва пагубных привычек, но был еще полон сил и похож на поздно начавшего взрослеть парня, которого, казалось, только что выдернули из промасленного комбинезона ученика механика, дали в руки гитару и поставили на сцену. В центре внимания были Джаггер и Джоунс, на них светили прожекторы, и по ним сходили с ума молодые девицы. Это ничуть не смущало Ричардса. Постепенно он набирал в группе все больший вес. Кроме всего прочего, его задачей стало постоянно заполнять вакуум между Уайменом и Уоттсом с одной стороны и Джаггером и Джоунсом - с другой. В первые годы существования группы отношения в треугольнике Джаггер-Джоунс-Ричардс менялись часто. Ричардсу лучше удавалось находить общий язык с Джоунсом, но в интересах группы - а только это принималось во внимание - он изначально старался поддерживать, по меньшей мере, такие же хорошие отношения и с Джаггером. Кроме этого, Ричардсу было ясно, что Джоунс становился непредсказуемым. Решение Олдхема создать авторский дуэт Джаггер-Ричардс было окончательным штрихом в распределении власти внутри Стоунз. И, хотя позднее Ричардс и Джоунс еще раз на какое-то время сблизились и время от времени создавали новые композиции вместе, по сути, расклад оставался уже неизменным. Ричардс был буквально одержим миссией Rolling Stones. Он работал без передышки над новыми композициями в студии, дома, во время поездок - везде. Для того чтобы круглосуточно продолжать работу, он быстро научился запудривать себе голову speed-ом и не спал ночи напролет. Описать Ричардса, как ""однопланового"" человека, ни в коем случае не было бы оскорблением; ничто не могло отвлечь его от музыки - ни первоклассные рестораны, ни самые дорогие вина, ни книги, ни фильмы, ни даже женщины. По слухам, первая женщина, если не считать матери, появилась в его жизни лишь в 19 лет. Ее звали Линда Кейт. Они были вместе до 1966 года, причем роль Линды в его жизни никогда не была так велика, как роли музыки и группы. В противоположность Уаймену и Джоунсу, а также, с некоторой натяжкой, Джаггеру, многочисленные возможности завести близкие знакомства с поклонницами были ему абсолютно безразличны - ведь это только мешало работе.
С самого начала, не в последнюю очередь благодаря Ричардсу, карьера Стоунз развивалась на самых высоких оборотах. Мотор постоянно работал на пределе и часто грозил перегреться; иногда, когда необходимо было сбавить темп, Ричардс сразу чувствовал себя не в своей тарелке. До сих пор это доставляет ему серьезные проблемы - заниматься чем-нибудь другим; без группы он чувствует себя, как выброшенная на песок рыба.
На достаточно продолжительный период он открыл для себя гламурные стороны стиля жизни рок-звезды. Некоторое время он жил у Брайана Джоунса, где и познакомился с его подругой Анитой Палленберг, которую, в типичной для него манере, он сначала практически не заметил. Однако позднее ситуация кардинально изменилась. Во время совместного путешествия по Марокко он увел подругу у Джоунса прямо из-под носа, чем неимоверно его рассердил и еще больше ускорил его дальнейшее погружение в болото наркотиков. Для Ричардса с его новой подругой началось многолетнее совместное путешествие в ад.
К этому времени его уже нельзя было назвать неопытным по части наркотиков. Он попробовал практически все, что предлагалось в ассортименте на околомузыкальном рынке. Но его интересовал не столько кайф, сколько возможность бесконечно бодрствовать. С Палленберг природа его любви к наркотикам быстро поменялась. По иронии судьбы, перед самым началом своей карьеры серьезного отброса общества, он вместе с Джаггером предстал перед английской юстицией по обвинению в употреблении легких наркотиков. Начались многомесячные мытарства расследования, в ходе которого оба были арестованы на несколько дней. Когда, к полной неожиданности обоих, дело дошло до оглашения приговора, Ричардс остался абсолютно невозмутим, в то время как Джаггер, наоборот, совершенно вышел из себя. Их обоих выпустили на свободу под залог, но в дальнейшем они находились под угрозой повторного ареста. Для Ричардса, чья ненависть ко всем проявлениям власти еще больше увеличилась в результате этого процесса, появился призрак возможного вынужденного распада группы. Судебные разбирательства из-за микроскопических количеств гашиша и пары таблеток, не в последнюю очередь, привели его позднее к героину, который помогал Киту пережить периоды временного бездействия группы, вызванного судебными процессами.
Когда же ситуация несколько разрядилась, и группа снова могла работать, Ричардс всегда был в состоянии делать все очень быстро и плодотворно, несмотря на увеличивающееся пристрастие к наркотикам. Совсем по-другому обстояло дело с Джоунсом, который уже ни секунды не мог обходиться без наркотиков и превратился в обузу. Несколько позже Ричардс смог почти без эмоций выставить из группы своего партнера по гитаре. Этого не смог сделать даже Джаггер. Втроем с Уоттсом они приехали тогда к Джоунсу, но разговор он вел практически в одиночку. До записей ""Exile on main street"", которые проходили в доме Ричардса на Лазурном берегу, его музыкальный вклад был решающим для Стоунз - и это несмотря на то, что количество употребляемых им наркотиков приняло неописуемые масштабы. Ричардс превратился в наркомана-экстремала, приправлявшего свои гигантские, каждодневные дозы героина гарниром из небольших полосок кокаина и заливавшего все это между делом большими количествами алкоголя. То, что он выжил, заслуживает называться чудом. Решающими в том, что он не сыграл в ящик, скорее всего, были три причины: у него хватало денег на самые качественные наркотики; он, вероятно, имеет особенное анатомическое строение, не такое как у остальных людей; он хотел выжить, несмотря ни на что, чтобы группа продолжала существовать.
Несмотря на это, к 72-му году наркотики затянули его так глубоко, что его значение для группы стало постепенно, но необратимо падать. Он по-прежнему без проблем отыгрывал каждый концерт, выполнял без серьезных срывов свою часть работы во время записей в студии, но от него не исходило больше никаких плодотворных импульсов. Его приключения с наркотиками достигли кульминации в 1977 году. Наркотиков, найденных у него полицией при обыске в Торонто, легко хватило, чтобы он снова оказался за решеткой. На этот раз угроза распада группы выглядела гораздо реальнее, чем в 1967 году.
остью своей заслугой, но никогда у него не возникало даже мысли о том, чтобы выставить Ричардса за дверь в той же манере, что и Джоунса. С тех пор как, Ричардс снова был в полной мере к услугам группы, Джаггер придерживался убеждения, что без Ричардса, свободного от наркотиков, невозможно дальнейшее существование Стоунз, как действующей группы. В то же время, Ричардс никогда не испытывал очень глубоких дружеских чувств по отношению к Джаггеру, несмотря на все пережитое вместе и на огромное количество написанных ими классических, бессмертных композиций. Ричардс принимал как само собой разумеющееся, что Джаггер не бросил его во время многолетнего периода наркозависимости. Этому есть объяснение из далекого прошлого. В 1968 году, во время съемок фильма ""Performance"", у Джаггера был бурный роман с Анитой Палленберг. Ричардса это ранило в самую душу. Несмотря на то, что это длилось не дольше двух недель, для Ричардса кодекс чести их дружбы с Джаггером был очень сильно нарушен. Для того чтобы рана затянулась, потребовались годы. По мнению Ричардса, лишь после всех усилий, которые приложил Джаггер, чтобы поддержать его во время проблем с наркотиками, они были в лучшем случае квиты, но не более. Лишь когда Джаггер в 1988 году полностью оставил планы о соло-карьере и сконцентрировался на Rolling Stones, Ричардс, со своей стороны, решился на широкий жест. В угоду Джаггеру он даже пошел на некоторые изменения своего фундаментального музыкального стиля и стал более открытым. Лишь иногда, да и то между строк, Ричардс дает понять, что он очень благодарен Джаггеру - за возможность и дальше жить мечтой под названием Rolling Stones. Лишь теперь, в середине 90-х, Ричардс проживает самое счастливое время своей жизни, потому что все идет именно так, как ему хотелось бы: еще ни один альбом группы не продавался в таких количествах, как Voodoo Lounge; Джаггер теперь, возможно, его единственный настоящий друг; группа, несмотря на уход Уаймена, сплочена тесно как никогда; он счастливо женат и по-прежнему как никто другой хорошо переносит ""небольшие"" плохие привычки, как то: до ста сигарет в день и до 2-х бутылок американского виски ""Jack Daniels"" для расслабления. Его ""саморазрушительный"" стиль жизни (по-прежнему бывает, что он не спит несколько дней подряд) - это откровение для поклонников группы: безумные времена продолжаются по прошествии 35-х лет.