Роман американского писателя Германа Мелвилла «Моби Дик, или Белый кит», написанный более полутора столетий назад, по-прежнему остается популярным. История экипажа китобойного судна «Пеход», капитан которого одержим идеей мести огромному белому киту, убийце китобоев, завораживает читателей и зрителей многочисленных киноэкранизаций.
События, которые легли в основу романа, разворачивались за три десятка лет до его написания. Но капитану Джорджу Полларду , ставшему прототипом капитана Ахава , удалось уцелеть.
12 августа 1819 года из гавани острова Нантакет вышло на китобойный промысел судно Эссекс. Экипаж планировал в течение последующих двух с половиной лет вести промысел у западного побережья Южной Америки.
«Эссекс» был старым кораблем, однако его походы приносили прибыль, за что судно прозвали «счастливчиком». Охотиться на китов в августе 1819 года отправился молодой экипаж: капитану Джорджу Полларду было 29 лет, первому помощнику Оуэну Чейзу 23 года, а самым молодым членом экипажа являлся юнга Томас Никерсон , которому исполнилось всего 14 лет. Всего экипаж состоял из 21 человека.
Поход к «Морской земле»
Проблемы начались уже через два дня после выхода из порта, когда «Эссекс» угодил в шквал. Судно сильно потрепало, но капитан принял решение идти дальше, не тратя времени на ремонт.
К декабрю 1819 года «Эссекс» добрался до мыса Горн, где застрял на пять недель из-за штормовой погоды. Среди команды пошли разговоры — неприятности в начале похода являются недобрым знаком. Впрочем, капитан Поллард сумел погасить недовольство среди членов экипажа.
В конце концов, «Эссекс» благополучно пришел в район промысла и прежние разговоры о возможных бедствиях остались позади. Промысел шел неплохо, но ресурсы данного района явно подходили к концу. В этот момент «Эссекс» повстречал другое китобойное судно, экипаж которого поведал о новой открытой области для лова, известной как «Морская земля». Капитан Поллард задумался — указанный район располагался на юге Тихого океана, на удалении более 4500 км от места, где они находились. Кроме того, по слухам, местные острова были населены дикарями-людоедами.
В итоге капитан «Эссекса» решает, что игра стоит свеч, и направляется к «Морской земле». Но прежде Поллард заходит в эквадорский порт Атакамес, чтобы пополнить запасы воды и провизии. Здесь с судна сбежал матрос Генри Девитт .
Нехорошая шутка матроса Чаппела
Полларда, однако, больше волновало не исчезновение матроса, а опасность остаться без продовольствия. Поэтому он принял решение также зайти на Галапагосские острова, чтобы наловить там гигантских черепах. Это была распространенная практика того времени — черепахи могли прожить на судне без пищи и воды целый год, что превращало их в идеальный источник мясных припасов.
Моряки добыли больше 300 черепах, пока на острове Чарльз не произошел неприятный инцидент. Пока экипаж охотился, матрос Томас Чаппел решил разжечь огонь в лесу с целью подшутить над остальными моряками. Однако как раз на это время приходился пик засухи, и вскоре огонь вышел из-под контроля, быстро окружив охотников. Экипаж с трудом прорвался к «Эссексу» и вынужден был срочно отплыть, а остров выгорел дотла.
В ноябре 1820 года «Эссекс» добрался до промыслового района. Первые дни прошли неудачно, а 16 ноября дно одного из вельботов с китобоями пробил кит. Моряки не пострадали, но лодка восстановлению не подлежала.
На судне вновь стало расти напряжение, и теперь недовольство стали проявлять не только матросы, но и первый помощник Чейз. Несмотря на это, промысел продолжался.
Commons.wikimedia.org
Исполин идет на таран
Утром 20 ноября 1820 года команда увидела в море фонтан и на трех остававшихся вельботах пустилась в погоню.
Лодке, которой командовал первый помощник Чейз, удалось загарпунить кита, но тот повредил вельбот, и китобоям пришлось срочно отрезать веревку гарпуна, чтобы вернуться на «Эссекс» для срочного ремонта.
Пока Чейз был занят ремонтом, Полларду вместе с другой частью экипажа удалось загарпунить еще одного кита, который потащил вельботы от «Эссекса».
Те, кто оставался на корабле, вдруг обратили внимание на очень большого кита, появившегося неподалеку от «Эссекса». Сначала он лежал неподвижно на поверхности воды головой к кораблю, а затем начал двигаться по направлению к судну, набирая скорость мелкими подныривающими движениями. Кит протаранил «Эссекс» и ушёл под него, накреняя корабль. Затем кашалот всплыл по правому борту и расположился вдоль судна, головой к носу, а хвостом — к корме.
Придя в себя после первой атаки, кит устремился во вторую, направив свою огромную голову прямо в носовую часть судна. Он проломил нос, отбросив корабль назад. Затем агрессивный кит скрылся.
Эта атака считается первым достоверно подтвержденным случаем нападения кита на китобойное судно.
Иллюстрация к раннему изданию книги «Моби Дик, или Белый кит» Фото: Commons.wikimedia.org
Три лодки посреди океана
«Эссекс» был обречен. Команда в спешке принялась перегружать имущество и провизию на отремонтированный вельбот. К терпящему бедствие судну подошли две лодки, ранее преследовавшие кита. Капитан Поллард, увидев, что произошло, находился в крайне подавленном состоянии. Ведь отправиться в этот удаленный район было его идеей, и теперь из-за этого они оказались в катастрофическом положении — без корабля, на трех вельботах, не предназначенных для морских переходов, в тысячах километров от ближайших поселений.
«Эссекс» ушел на дно. В трех лодках оказались 20 моряков, успевших перегрузить с корабля около 270 килограммов галет, несколько черепах и 750 литров воды, а также мушкет, немного пороха, около килограмма шлюпочных гвоздей и другие инструменты.
Этого было бы достаточно, если бы земля находилась поблизости, но до ближайших островов было около 2000 километров. Кроме того, среди моряков опять начались разногласия — против намерения капитана идти к ближайшим островам выступили первый помощник Чейз и часть матросов. Они считали, что на островах есть риск попасть в руки людоедов.
На сей раз Поллард не решился спорить и уступил. Было принято решение достичь побережья Южной Америки, для чего, из-за особенностей ветров в этом районе, необходимо было в общей сложности пройти около 5000 километров.
Остров слабой надежды
Соорудив на своих лодках подобие мачт и парусов, а также с помощью досок подняв высоту бортов для защиты от волн, китобои отправились в путь.
Провизия, находившаяся на лодках, была повреждена забортной водой, которая попадала внутрь во время сильного волнения. Пропитавшиеся соленой водой продукты все же ели, но это только усиливало жажду, что в условиях ограниченного запаса пресной воды превращалось в неразрешимую проблему.
Страдая от жажды, моряки вынуждены были постоянно ремонтировать вельботы.
После месяца путешествия измученные голодом, жаждой и палящим солнцем, китобои с «Эссекса» достигли необитаемого острова Хендерсон, входящего в архипелаг Питкэрн.
Здесь им удалось найти источник пресной воды. Что касается пищи, то на острове были птицы, яйца и крабы. Однако всего за неделю своего пребывания два десятка измученных голодом мужчин серьезно сократили запас того, что можно было употребить в пищу на этом клочке земли.
И вновь встал вопрос: что делать дальше? Большинство решило, что оставаться нельзя и необходимо плыть. Однако три члена экипажа — Томас Чаппел , Сет Уикс и Уильям Райт — приняли решение остаться на острове, полагая, что так у них будет больше шансов на спасение. Будущее показало, что эта тройка сделала не самый худший выбор.
«В сердце моря» Кадр из фильма
Юнгу едва не съели за несколько часов до спасения
26 декабря 1820 года три лодки отплыли в направлении острова Пасхи. Запасы, добытые на Хендерсоне, очень быстро подошли к концу, а нестихающий ветер гнал их мимо намеченной цели. В итоге решено было попытаться достичь острова Мас-а-Тьерра, входящего в архипелаг Хуан-Фернандес. Именно на этом острове был высажен прототип Робинзона Крузо, шотландский моряк Александр Селькирк , который прожил на нём 4 года и 4 месяца в полном одиночестве.
Но достичь и этого острова для экипажа «Эссекса» оказалось нереальной целью. Начиналась самая страшная часть их злоключений. 10 января 1821 года от голода и жажды умер второй помощник Мэтью Джой . Его тело зашили в мешок, сделанный из его же одежды, привязали груз и отправили на дно океана.
В ночь на 12 января, во время сильного шквала лодки разбросало на большое расстояние, и вельбот, где старшим был первый помощник Оуэн Чейз , отделился от других.
В этой лодке, помимо Чейза, оставались четверо: рулевой Бенджамин Лоуренс , матросы Айзек Коул и Ричард Петерсон и юнга Томас Никерсон . 18 января, не вынеся лишений, умер Ричард Петерсон. Его, как и Мэтью Джоя, похоронили в море.
В начале февраля на лодке Чейза не осталось вообще никакой еды. Матросы умирали. 8 февраля не стало Айзека Коула. Но на сей раз тело не выбросили за борт — Чейз предложил своим товарищам съесть умершего. Моральные мучения длились недолго, и вскоре все трое жадно поглощали человечину. На подобном питании продержались еще неделю, но затем голод снова стал терзать еще живых.
Утром 18 февраля юнга Никерсон заявил, что готов умереть. Чейз и Лоуренс, однако, решили не торопить естественный процесс. Как оказалось, они не взяли еще один грех на душу совершенно правильно — через несколько часов их подобрало британское китобойное судно «Индиан». Через неделю их доставили в чилийский порт Вальпараисо, где троим выжившим оказали всю необходимую помощь.
Самый страшный жребий
В оставшихся двух лодках запасы провизии кончились, соответственно, 14 и 21 января. В конце января, один за одним умерли три чернокожих матроса — Лоусон Томас, Чарльз Шортер и Айзейя Шепард. Все три тела были съедены живыми. 28 января умер еще один чернокожий матрос Сэмюэл Рид, плывший в вельботе капитана Полларда. В следующую ночь две оставшиеся лодки потеряли друг друга в ночной тьме. Вельбот, в котором находились Обед Хендрикс, Джозеф Уэст и Уильям Бонд, пропал навсегда. Считается, что им таки не удалось добраться до суши.
В капитанской лодке съели тело Сэмюэля Рида, но к началу февраля проблема пищи снова потребовала разрешения. В живых оставались четверо — капитан Джордж Поллард и матросы Чарльз Рамсделл, Барзиллай Рэй и Оуэн Коффин.
1 февраля было решено тянуть жребий, чтобы решить, кто пожертвует собой, став едой для остальных. Жребий пал на 17-летнего Оуэна Коффина, двоюродного брата капитана. Второй жребий указал, что убивать Коффина будет Чарльз Рамсделл. Коффин был застрелен из пистолета, после чего трое моряков приступили к трапезе.
Выбирать новую жертву не пришлось — 11 февраля умер Барзиллай Рэй. Съев тело и этого несчастного, оставшиеся в живых капитан и матрос стали поглядывать друг на друга, прикидывая, кто же из них останется в одиночестве. Однако 23 февраля 1821 года на них наткнулось китобойное судно «Дофин». 17 марта Полларда и Рамсделла доставили в Вальпараисо.
«В сердце моря». Кадр из фильма
Капитан «Эссекса» закончил жизнь ночным сторожем
После того, как уцелевшие рассказали о трех своих товарищах, оставшихся на острове Хендерсон, туда направился американский фрегат «Созвездие». 5 апреля 1821 года голодных, измученных, но живых людей забрали на борт американского судна.
Выжившие восемь моряков вернулись в Нантакет. Жуткая история, происшедшая с ними, не изменила их образа жизни — спустя несколько месяцев они снова вышли в море.
Но капитан Поллард в своей профессии оказался чудовищным неудачником. Выйдя на промысел в начале 1822 года на китобойном судне «Два брата», он снова потерпел крушение. Экипаж был спасен, но Поллард оказался на торговом судне, которое... тоже потерпело крушение.
Вернувшись домой, Поллард собирался принять под командование новое судно «Йонах», но его владелец после очередного крушения капитана-неудачника отказался от его услуг.
Поллард вышел в отставку и стал работать ночным сторожем. До конца своих дней 20 ноября он запирался в своей комнате и в одиночестве поминал своих погибших товарищей с «Эссекса».
Длинный роман с многочисленными лирическими отступлениями, проникнутый библейской образностью и многослойным символизмом , не был понят и принят современниками. Переоткрытие «Моби Дика» произошло в 1920-е годы .
Энциклопедичный YouTube
1 / 3
✪ ГЕРМАН МЕЛВИЛЛ. "Моби Дик". Библейский сюжет
✪ 1. Моби Дик, или Белый Кит. Герман Мелвилл. Аудиокнига.
✪ 3. Моби Дик, или Белый Кит. Герман Мелвилл. Аудиокнига.
Субтитры
Сюжет
Повествование ведётся от имени американского моряка Измаила, ушедшего в рейс на китобойном судне «Пекод», капитан которого, Ахав (отсылка к библейскому Ахаву), одержим идеей мести гигантскому белому киту , убийце китобоев, известному как Моби Дик (в предыдущем плавании по вине кита Ахав потерял ногу, и с тех пор капитан использует протез).
Ахав приказывает постоянно наблюдать за морем и обещает золотой дублон тому, кто первым заметит Моби Дика. На корабле начинают происходить зловещие события. Выпав из лодки во время охоты на китов и проведя ночь на бочке в открытом море, сходит с ума юнга корабля, мальчик Пип.
В конце концов «Пекод» настигает Моби Дика. Погоня продолжается три дня, за это время три раза команда корабля пытается загарпунить Моби Дика, но он каждый день разбивает вельботы . На второй день погибает перс-гарпунер Федалла, который предсказал Ахаву, что он уйдет перед ним. На третий день, когда корабль дрейфует невдалеке, Ахав бьёт гарпуном Моби Дика, запутывается в лине и тонет. Моби Дик полностью уничтожает лодки и их экипаж, кроме Измаила. От удара Моби Дика тонет и сам корабль вместе со всеми, кто на нём оставался.
Измаила спасает пустой гроб (приготовленный заранее одному из китобоев, непригодившийся, и затем переоборудованный в спасательный буй), как пробка, всплывающий рядом с ним - схватившись за него он остаётся в живых. На следующий день его подбирает проплывавшее мимо судно «Рахиль».
Роман содержит множество отступлений от сюжетной линии. Параллельно развитию фабулы автор приводит множество сведений, так или иначе связанных с китами и китобойным промыслом, что делает роман своего рода «китовой энциклопедией». С другой стороны, Мелвилл перемежает такие главы рассуждениями, имеющими под практическим смыслом второе, символическое или аллегорическое, значение. Кроме того, он часто подшучивает над читателем, под видом поучительных историй, рассказывая полуфантастические.
Историческая основа
Файл:The voyage of the Pequod.jpg
Маршрут «Пекода»
Фабула романа во многом основана на реальном случае , произошедшем с американским китобойным судном «Эссекс». Судно водоизмещением 238 тонн вышло на промысел из порта в штате Массачусетс в 1819 году. В течение почти полутора лет экипаж бил китов в южной части Тихого океана, пока один крупный (по оценкам около 26 метров в длину при нормальном размере около 20 м) кашалот не положил этому конец. 20 ноября 1820 года в Тихом океане китобойное судно было несколько раз протаранено гигантским китом.
20 матросов на трёх крошечных шлюпках добрались до необитаемого острова Хендерсон , входящего ныне в состав британских островов Питкерн . На острове была большая колония морских птиц, которая стала для моряков единственным источником пищи. Дальнейшие пути моряков разделились: трое остались на острове, а большая часть решила отправиться на поиски материка. От высадки на ближайшие известные острова отказались - боялись местных племён каннибалов, решили доплыть до Южной Америки. Голод, жажда и каннибализм погубили почти всех. 18 февраля 1821, спустя 90 дней после гибели «Эссекса», британским китобойным судном «Индиан» был подобран вельбот, в котором спаслись первый помощник капитана «Эссекса» Чейз и два других моряка. Спустя пять дней китобойным судном «Дофин» были спасены находившиеся во втором вельботе капитан Поллард и ещё один моряк. Третий вельбот пропал в океане. Три моряка, оставшиеся на острове Хендерсон, были спасены 5 апреля 1821 года. Всего из 20 членов экипажа «Эссекса» в живых остались 8 человек. Первый помощник Чейз написал книгу об этом происшествии .
В основу романа лёг также и собственный опыт Мелвилла в китобойном промысле - в 1840 году он в качестве юнги ушёл в плавание на китобойном судне «Акушнет», на котором провёл более полутора лет. Некоторые из его тогдашних знакомцев попали на страницы романа в качестве персонажей, к примеру, Мелвин Бредфорд, один из совладельцев «Акушнета», выведен в романе под именем Вилдада, совладельца «Пекода» .
Влияние
Вернувшись из забвения во 2-й трети XX века, «Моби Дик» прочно вошёл в число самых хрестоматийных произведений американской литературы.
Потомок Г. Мелвилла, работающий в жанрах электронной музыки, попа, рока и панка, взял псевдоним в честь белого кита - Моби .
Крупнейшая в мире сеть кафе Starbucks позаимствовала своё название и мотив логотипа из романа. При выборе имени для сети сначала рассматривалось имя «Пекод», но в итоге оно было отвергнуто, а выбрано имя первого помощника Ахава - Старбека .
Некоторые персонажи Metal Gear Solid V: The Phantom Pain имеют позывные из Моби Дика - потерявший руку главный герой имеет позывной Ахав, спасающий его мужчина - Измаил, а пилота вертолета зовут Пекод.
Чайна Мьевиль пародирует Моби Дика в подростковом стимпанк-романе «Рельсы», где каждый капитан «рельсового корабля» имеет тот или иной протез и объект для фанатичной охоты («философию») - какое-либо живущее в рельсоморье гигантское существо.
Экранизации
Роман неоднократно экранизировался в разных странах, начиная с 1926 года . Наиболее известной постановкой по книге является фильм Джона Хьюстона 1956 года с Грегори Пеком в роли капитана Ахава. В создании сценария этого фильма принимал участие Рэй Брэдбери ; впоследствии Брэдбери написал рассказ
Шедевры литературы не всегда сразу получают полное признание. Более того, они могут искать своих почитателей долгие годы, поскольку современники редко ценят своих гениев. Если автор опережает время своим мышлением и безграничностью воображения, то произведение остается невостребованным до тех пор, пока остальной мир не будет способен постичь столь незаурядное творение. Книга одного из таких писателей празднует в этом году юбилей -14 ноября исполняется 165 лет со дня первого опубликования романа «Моби Дик, или Белый Кит» Германа Мелвилла в США.
Обложка издания, источник фото https://books.google.com
Это произведение крайне неоднозначно. Кто-то считает его предсказуемым и скучным, жалуясь на неоправданно большой объём; есть также те, кто считает его одной из культовых книг мировой литературы, обязательной для прочтения каждому уважающему себя интеллигентному человеку. Так или иначе, редко можно встретить кого-то, кто ничего бы не слышал об этом романе или его авторе. Чем же так примечательна эта книга?
Сразу же, в первом предложении, Мелвилл знакомит нас со своим героем Измаилом, от лица которого ведется повествование. Он моряк на судне «Пекод» , капитаном которого является Ахав , одержимый идеей мести белому кашалот Моби Дику . Эти три персонажа борются за звание главного на протяжении всей книги, но их сложно воспринимать в отрыве друг от друга. Ещё одним важным героем книги является сам океан: читатель становится частью одной из самых красивых историй, связанных с водной стихией. Пейзажи и описания моря занимают одно из главных мест в романе, он наполнен лирическими отступлениями, рисующими каждый раз новую картину океана. Автор не повторяется, каждое из описаний уникально и наполнено глубокой любовью к морской стихии.
Роман наполнен специальной терминологией – он вполне мог бы стать неким пособием по морскому делу, китам и китоловам. Типы китов, виды китов, подвиды китов, хвост и усы китов – всё это описано в романе с необычайной подробностью. Читателю приходится пробираться через десятки повествований об охоте на кита, некоторые из которых поражают жестокостью, которую автор даже не пытается избежать. Нас вынуждают наблюдать неприятные воображению моменты убийства столь величественного существа, выкачивания из кита жира и распиливания его костей. Благодаря обилию справочных данных после прочтения романа формируется чёткое и обширное представление о китах как о млекопитающих и как об объекте охоты. Писатель использует научные, религиозные и просто житейские познания для придания всему этому большей правдоподобности. Также эта книга – пропуск в жизнь настоящего моряка. К концу произведения вы будете разбираться в названиях частей корабля и морском жаргоне, а также узнаете многое о жизни, порядках и психологии моряков в длительных плаваниях.
Однако кит в романе является не только реально существующим в материальном мире созданием, но и выступает в роли символа равнодушия к судьбе. Произведение наполнено библейскими мотивами, которые понятны далеко не каждому читателю, так как они скрыты под самыми обычными, на первый взгляд, персонажами и событиями. Самой очевидной отсылкой в Священному тексту является имя капитана корабля – Ахав, который в Библии является неблагочестивым царем. Некоторые другие герои также рождают чувство аллюзии, заставляя искать призрачные связи текста произведения и Священного писания. Эти намеки смущают, каждое предложение кажется неоднозначным, приходится приложить немало усилий, чтобы понять истинное значение того, что автор вкладывает в те или иные словесные конструкции.
Ещё одна причина, почему одни люди любят «Моби Дика», а другие не понимают, что может в нем привлекать –неповторимость художественного языка Мелвилла. Логичные предложения будто плывут одно за другим, текст наполнен тонким юмором. Книгу будто бы писали несколько человек, один из которых историк, другой – биолог, а третий — философ, ищущий смысл существования. Концентрация символизма в романе запредельна, автор мастерски обращается с образами, в размышлениях и словах героев часто находится скрытый смысл. В то же время, небольшая скорость развития событий и постоянное вращение повествования вокруг китового промысла нравится далеко не всем. Перегруженность текста, обилие устаревших терминов и неразвитость характеров персонажей – вот в чем упрекают роман его противники.
Афиша фильма (1956), источник фото https://www.kinopoisk.ru
Ещё одно ключевое понятие романа – человеческая одержимость. Капитан Ахав, поглощённый идеей мести , гоняется за Моби Диком так, словно преследует смерть, окружившую корабль, усердно, но напрасно пытается спорить с ней. Идея неизбежности проходит красной нитью через весь роман, Белый Кит есть неотвратимость, то самое предопределение, от которого невозможно скрыться, избегать его глупо и бессмысленно, ведь то, что предначертано, сбудется в любом случае. Вопрос не в том, когда это произойдет, а в том, как человек встретит свою судьбу – достойно выдержит все испытания или сойдёт с ума от бессилия.
Роман написан основательно и качественно, он выделяется среди множества похожих книг с концепцией «счастливого завершения», до конца выдерживая интригу, посылая лишь намёки того, на чьей же стороне окажется рок и того, кто же руководит всем. Бог? Человек или, может быть, стихия?
Не на все вопросы находятся ответы, есть большая вероятность устать от обилия терминологии и её вездесущности или запутаться в отсылках к Библии. Но несмотря на всё это, роман стоит внимания. Более того, он достоин восхищения. «Моби Дик, или Белый Кит» — это многожанровое произведение о смысле существования, который будет полезен каждому, кто хоть раз задавался вопросом о том, как складывается его судьба. Книга пробуждает самые разные эмоции, расширяет сознание, словом, является прекрасным примером силы влияния хорошей литературы на личность.
Анжела Сайдахметова
Источник главного фото: ecoterria.com
Герман Мелвилл
Моряк, учитель, таможенник и гениальный американский писатель. Помимо «Моби Дика» написал важнейший для литературы XX века рассказ «Писец Бартлби», напоминающий разом гоголевскую «Шинель» и Кафку.
Все началось 3 января 1841 года, когда из американского порта Нью-Бедфорд (Восточное побережье США) вышел в море китобойный корабль «Акушнет». В команде был 22-летний Мелвилл, до того плававший только на торговых судах, а еще работавший учителем (открываем «Моби Дика» - и видим аналогичную биографию у рассказчика Измаила). Корабль обогнул американский континент с юга и через Тихий океан направился к Маркизским островам. На одном из них Мелвилл, а вместе с ним и еще семь человек сбежали к туземному племени тайпи (этот сюжет позже будет отражен в первом, 1846 года, романе Мелвилла «Тайпи»). Потом он оказался на другом китобойном судне (там он стал зачинщиком восстания) и, наконец, высадился на Таити, где некоторое время вел жизнь бродяги («Ому», 1847 год). Позже мы видим его клерком на Гавайях, откуда он спешно бежал, когда в порт зашло то самое судно, с которого он улизнул к тайпи, а затем Мелвилл завербовался на корабль, плывущий в Америку («Белый бушлат», 1850 год).
Дело не только в том, что готовые приключения, которые подбрасывала Мелвиллу сама жизнь, он отправлял на страницы своих книг. В конце концов, отделить в них фантазию от правды очень трудно - а наличие там вымысла неоспоримо. Но морское путешествие 1841–1844 годов дало будущему писателю такой мощный творческий импульс, что отразилось практически на всех его крупных сочинениях, в каком бы ключе они ни написаны - авантюрно-этнографическом (как ранние тексты) или символико-мифологическом (как «Моби Дик»).
Книги Мелвилла 1940-х годов - романы только наполовину. Если понимать романный сюжет как основанный на интриге и конфликте, то истории Мелвилла не романные. Это скорее цепочки очерков, описание приключений с многочисленными отступлениями: они притягивают читателя скорее невероятностью и экзотичностью описываемого, нежели ритмом повествования. Темп прозы Мелвилла навсегда останется сбивчиво-нечетким, неспешным, медитативным.
Уже в романе «Марди» (1849) Мелвилл пытается объединить авантюрную тему с аллегориями в духе Уилльяма Блейка (получилось довольно неуклюже), а в «Белом бушлате» он описывает корабль как маленький город, микрокосм: в пространстве, ограничивающем свободу передвижения, все конфликты особенно заострены, актуальны, обнажены.
После публикации первых произведений Мелвилл стал модной фигурой в Нью-Йорке. Впрочем, суета местных литературных кругов писателю вскоре наскучила - и с 1850 года он переселяется в штат Массачусетс, купив дом и ферму близ Питсфилда.
К тому же времени (1849–1850) относятся новые литературные впечатления Мелвилла. Известно, что до 1849 года писатель не читал Шекспира - причем по очень прозаической причине: все издания, попадавшиеся ему на глаза, были набраны очень мелким шрифтом, а Мелвилл не мог похвастаться идеальным зрением. В 1849 году писатель наконец смог приобрести подходящий ему семитомник Шекспира, который штудирует от корки до корки. Этот семитомник сохранился - и он весь испещрен мелвилловскими пометками. Больше всего их на полях трагедий - прежде всего «Короля Лира», а также менее очевидных для нас «Антония и Клеопатры», «Юлия Цезаря» и «Тимона Афинского».
Чтение Шекспира полностью меняет литературные вкусы Мелвилла. В «Моби Дике» (1851), явно отразившем шекспировские влияния, мы находим не только многочисленные цитаты из английского классика, но и его риторичность, и нарочитую архаичность языка, и фрагменты, оформленные в драматической форме, и длинные, театрально-приподнятые монологи героев. А самое главное - глубина и универсальность конфликта у Мелвилла не просто усиливается, а переходит на новую качественную ступень: авантюрный морской роман превращается в философскую притчу вневременного значения. Мелвилл до Шекспира и после него - два разных писателя: их роднит разве что тема моря и некоторые особенности повествовательной манеры. Более того: чтение Шекспира накладывает отпечаток на восприятие Мелвиллом современной американской и британской литературы. Благодаря Шекспиру у него появилась система координат, позволившая выявить вершины в море поточной беллетристики.
В 1850 году Мелвилл читает роман «Мхи старой усадьбы» Натаниэля Готорна - и, вдохновленный прочитанным, тут же пишет статью «Готорн и его «Мхи старой усадьбы», в которой называет автора «Алой буквы» продолжателем традиций Шекспира. Мелвилл отстаивает право художника говорить о тайнах бытия, о действительно больших темах, о самых глубоких проблемах, осмысляя их поэтически и философски. В той же статье о Готорне Мелвилл возвращается к Шекспиру: «Шекспир внушает нам вещи, которые представляются столь ужасающе истинными, что для человека, находящегося в здравом уме, было бы чистым безумием произнести их или намекнуть на них». Это идеал, которому следует Готорн и которому отныне должен следовать сам Мелвилл.
В том же году он знакомится с романом «Sartor Resartus» (1833–1834) английского историка и мыслителя Томаса Карлейля. Здесь он нашел соединение сложных философских построений и игровой повествовательной манеры в духе Стерна; свободно льющиеся комментарии, подчас заслоняющие основной сюжет; «философию одежды» - привычек, пут, связывающих человека по рукам и ногам, - и проповедь освобождения от них. Свобода воли, по Карлейлю, состоит в том, чтобы осознать суть «одежды», найти прячущееся в ней зло, бороться с ним и создавать новые, свободные от «одежд» смыслы. Есть мнение, что главный герой «Моби Дика» - Измаил - очень напоминает Тойфельсдрека у Карлейля. Даже название первой главы «Моби Дика» «Loomings» (в русском переводе - «Очертания проступают») Мелвилл мог позаимствовать из «Sartor Resartus» - впрочем, у Карлейля это слово (которое обозначает проступающие на горизонте «очертания» его философии) возникает лишь мельком.
Чуть раньше Мелвилл присутствовал на одной из лекций американского философа-трансценденталиста Ральфа Эмерсона (также поклонника «Sartor Resartus»). В те же годы он внимательно читает тексты Эмерсона, в которых находит понимание бытия как тайны, а творчества - как знака, указующего на эту тайну. А в 1851 году, уже заканчивая «Моби Дика», Мелвилл параллельно читает «Неделю на реках Конкорда и Мерримака» (1849) Генри Торо, преданного ученика Эмерсона.
«Моби Дик» - дитя этих разнородных влияний (добавим к ним мощную традицию британского и американского морского романа, уже хорошо освоенного). Шекспировская трагедия, изрядно романтизированная и осмысленная в трансценденталистском духе, разыграна на палубе корабля, залитой китовым жиром. Менее ясен вопрос о знакомстве Мелвилла с «Повестью о приключениях Артура Гордона Пима» Э. А. По (1838), хотя интересных текстовых параллелей с «Моби Диком» можно найти предостаточно.
Роман Мелвилла безбрежен, как пространство океана. В музыковедении есть термин «божественные длинноты» (обычно им характеризуют симфонии Шуберта и Брукнера), и, если переносить его в пространство литературы XIX столетия, номером один будет именно «Моби Дик». Он открывается многостраничным собранием цитат о китах. Имена героев и названия кораблей заимствованы из Ветхого Завета. Сюжет невероятен: кит способен откусить моряку ногу или руку; одноногий капитан взбирается на мачту; человек распят на ките; единственный моряк, спасшийся от гнева кита, плавает по океану верхом на гробе. В романе два рассказчика - Измаил и автор, и они поочередно сменяют друг друга (как в «Холодном доме» Диккенса и «Малыше» Доде). За исключением экспозиции и финала книги сюжет практически стоит на месте (кит, встреча с другим кораблем, океан, снова кит, снова океан, снова новый корабль и так далее). Зато едва ли не каждая третья глава романа - пространное отступление этнографического, натуралистического или философского характера (и каждое в той или иной степени привязано к китам).
Carl van Doren «The American Novel»
1 из 4Raymond Weaver «Herman Melville: Mariner and Mystic»
2 из 4Эрнест Хэмингуэй «Старик и море»
3 из 4Альбер Камю «Чума»
4 из 4У чудовища, которое ищет одноногий, сжигаемый ненавистью страдалец Ахав, много имен: Левиафан, Белый Кит, Моби Дик. Первое из них Мелвилл пишет с маленькой буквы. Оно тоже заимствовано из Ветхого Завета. Левиафан появляется и в псалмах, и в Книге Исайи, однако подробнее всего о нем сказано в Книге Иова (40:20–41:26): «Можешь ли ты пронзить кожу его копьем или голову его рыбачьею острогою? <…> Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы. <…> он царь над всеми сынами гордости». В этих словах - ключ к «Моби Дику». Роман Мелвилла - огромный прозаический комментарий к ветхозаветным стихам.
Капитан «Пекода» Ахав уверен: убить Белого Кита - значит уничтожить все зло в мире. Его антагонист Старбек считает эту «злобу к бессловесной твари» безумием и богохульством (глава XXXVI «На шканцах»). «Богохульство» - рифма к библейскому псалму 103, где прямо сказано, что Левиафан создан Богом. Ахав - это конфликт высокого идеала (борьба со злом) и ложного пути к его осуществлению, изрядно подзабытый со времен Сервантеса и воскрешенный Мелвиллом незадолго до Достоевского. А вот Ахав в интерпретации Измаила: «Тот, кого неотступные думы превращают в Прометея, вечно будет кормить стервятника кусками своего сердца; и стервятник его - то существо, которое он сам порождает» (глава XLIV «Морская карта»).
Философия Ахава символична: «Все видимые предметы - только картонные маски» и «Если ты должен разить, рази через эту маску» (глава XXXVI). Это ясный отголосок «философии одежды» Карлейля. Там же: «Белый Кит для меня - это стена, воздвигнутая прямо передо мною. Иной раз мне думается, что по ту сторону ничего нет. Но это неважно. С меня довольно его самого, он шлет мне вызов, в нем вижу я жестокую силу, подкрепленную непостижимой злобой. И вот эту непостижимую злобу я больше всего ненавижу; и будь Белый Кит всего лишь орудием или самостоятельной силой, я все равно обрушу на него мою ненависть. Не говори мне о богохульстве, Старбек, я готов разить даже солнце, если оно оскорбит меня».
Трактовать образ Моби Дика можно по-разному. Это судьба или высшая воля, Бог или дьявол, рок или зло, необходимость или сама природа? Ответить однозначно невозможно: главное в Моби Дике - непостижимость. Моби Дик - это тайна: вот единственный вариант ответа, который одновременно и объемлет, и отрицает все остальные варианты. Можно сказать иначе: Моби Дик - символ, предполагающий целое поле возможных смыслов, и в зависимости от его дешифровки конфликт Ахава с Белым Китом обретает новые грани. Однако, расшифровывая, мы сужаем и смысловую вариативность, и мифологическую поэтичность образа - ровно об этом писала Сьюзен Зонтаг в своем знаменитом : интерпретация обедняет текст, низводит его до уровня читателя.
Некоторые символические образы романа лучше просто отметить, чем трактовать. Штурвал китобойного судна «Пекод» сделан из китовьей челюсти. В виде корабля сделана кафедра проповедника Мэппла, читающего проповедь об Ионе во чреве кита. Труп парса-китобоя Федаллы в финале крепко-накрепко прикручен к киту. Ястреб, запутавшийся во флаге на мачте «Пекода», тонет вместе с кораблем. На корабле собираются представители самых разных национальностей и частей света - от парса до полинезийца (если где-то в литературе есть идеальное воплощение мультикультурализма, то это, конечно, «Пекод»). В мате, который плетет полинезиец Квикег, Измаил видит Ткацкий Станок Времени.
Символические ассоциации рождают и библейские имена. С царем Ахавом связан сюжет о противостоянии с пророком Илией. Илия и сам появляется на страницах романа (глава XIX, недвусмысленно названная «Пророк») - это безумец, предрекающий в туманных выражениях беды участникам плавания. Иона, дерзнувший ослушаться Бога и за это проглоченный китом, является в проповеди отца Мэппла: пастор повторяет, что Бог повсюду, и подчеркивает, что Иона согласился со справедливостью наказания. Главный герой - Измаил - назван в честь ветхозаветного прародителя странников-бедуинов, имя которого расшифровывается как «Бог слышит». В одной из глав появляется корабль «Иеровоам» - отсылка к царю Израильскому, который пренебрег пророчеством пророка Гавриила и потерял сына. На этом корабле плывет некто Гавриил - и он заклинает Ахава не охотиться на Белого Кита. Еще один корабль носит имя «Рахиль» - аллюзия на прародительницу дома Израилева, которая печалится о судьбе своих потомков («плач Рахили»). Капитан этого корабля потерял сына в схватке с Белым Китом, а в финале романа именно «Рахиль» подберет Измаила, плывущего по волнам верхом на гробе.
Все эти имена - ветхозаветные, а не новозаветные. Античные параллели (голова кита - как Сфинкс и Зевс; Ахав - как Прометей и Геркулес) также апеллируют к древнейшему слою греческих мифов. Следующие строки романа Мелвилла «Редберн» (1849) свидетельствуют об особом отношении Мелвилла к древнейшей, «варварской» образности: «Возможно, тело наше и цивилизованно, но у нас все еще души варваров. Мы слепы и не видим реального облика этого мира, мы глухи к его голосу и мертвы к его смерти».
В главе XXXII («Цетология») сказано, что эта книга - «не более чем проект, даже набросок проекта». Мелвилл не дает читателю «Моби Дика» ключи к его тайнам и ответы на вопросы. Не в этом ли кроется неуспех романа у читающей публики? Даже те из критиков - современников писателя, кто оценил книгу положительно, восприняли ее скорее как научно-популярное сочинение, сдобренное вялотекущим сюжетом и романтическими преувеличениями.
После смерти Мелвилла и до 1910-х годов включительно его считали автором в целом незначительным. В XIX веке мы почти не найдем следов его влияния. Можно разве что гипотетически предполагать воздействие Мелвилла на Джозефа Конрада (об этом есть книга Леона Ф.Зельтцера 1970 года), поскольку автор «Тайфуна» и «Лорда Джима» точно был знаком с тремя книгами американца. Очень соблазнительно видеть вариацию Моби Дика, например, в образе Курца из «Сердца тьмы» (такая интерпретация протягивает нить от романа Мелвилла и к «Апокалипсису сегодня» Ф.Ф.Копполы).
Начало мелвилловскому возрождению положила статья Карла Ван Дорена в «Кембриджской истории американской литературы» (1917), затем, после того как в 1919 году культурный мир вспомнил о столетии писателя, в 1921 появляются книга того же автора «Американский роман» с разделом о Мелвилле и первая биография писателя - «Герман Мелвилл, моряк и мистик» Реймонда Уивера. В начале 1920-х выходит его первое собрание сочинений, в котором впервые публике представлена его неизвестная повесть «Билли Бадд» (1891).
И понеслось. В 1923 году о «Моби Дике» пишет в «Исследованиях американской литературы» сам автор «Любовника леди Чаттерлей» Дэвид Герберт Лоуренс. Он именует Мелвилла «величественным провидцем, поэтом моря», называет его человеконенавистником («уходит в море, спасаясь от человечества», «Мелвилл ненавидел мир»), которому стихия дала возможность чувствовать себя вне времени и общества.
Другой мэтр модернизма - Чезаре Павезе - в 1931 году переводит «Моби Дика» на итальянский язык. В статье 1932 года «Герман Мелвилл» он называет «Моби Дика» поэмой о варварской жизни и сравнивает писателя с древнегреческими трагиками, а Измаила - с хором из античной трагедии.
Чарлз Олсон, поэт и политик (редкое сочетание!), в книге «Зовите меня Измаил» (1947) тщательно проанализировал мелвилловское собрание текстов Шекспира со всеми пометками-схолиями на полях: именно ему принадлежат аргументированные выводы об определяющем влиянии Барда на творчество Мелвилла.
«Моби Дик»
1 из 6«Челюсти»
© Universal Pictures
2 из 6«Водная жизнь»
© Buena Vista Pictures
3 из 6«В сердце моря»
© Warner Bros. Pictures
4 из 6© 20th Century Fox
5 из 6«Старикам тут не место»
© Miramax Films
6 из 6Что нашел в Мелвилле XX век? Есть два соображения.
Первое. Мелвилл вызывающе свободен в плане формы. Не он один, конечно (были еще Стерн, Дидро, Фридрих Шлегель, Карлейль), но именно этому писателю удавалось развертывать роман с бесконечной медлительностью, никуда не торопясь, как грандиозную симфонию, предвосхищая «божественные длинноты» Пруста и Джойса.
Второе. Мелвилл мифологичен - не только в силу обращения к ветхозаветным именам пророков и сравнения кита с Левиафаном и Сфинксом, но и потому, что свободно создает собственный миф, не вымученно-аллегорический (как Блейк и Новалис), а живой, полновесный и убедительный. Елеазар Мелетинский в книге «Поэтика мифа» (1976) предложил термин «мифологизм» в значении «сюжетно-мотивационное конструирование художественной реальности по образцу мифологического стереотипа». В литературе прошлого столетия мы встречаем мифологизм сплошь и рядом, и Мелвилл в данном случае выглядит скорее автором XX, чем XIX века.
«Моби Дика» штудировал Альбер Камю в период создания «Чумы» (1947). Возможно также влияние романа на пьесу «Калигула» (1938–1944) того же автора. В 1952 году Камю пишет эссе о Мелвилле. Он видит в «Моби Дике» притчу о великой битве человека с творением, творцом, себе подобными и самим собой, а в Мелвилле - могучего создателя мифов. Мы же вправе соотнести Ахава с Калигулой, погоню Ахава за китом - с противостоянием доктора Риэ и чумы, а загадку Моби Дика - с иррациональной силой чумы.
Гипотетическое влияние «Моби Дика» на «Старика и море» (1952) Эрнеста Хемингуэя стало общим местом в литературоведении. Обратим внимание, что повесть также соотносится с Ветхим Заветом - и в смысловом плане (псалом 103), и в именах героев (Сантьяго - Иаков, боровшийся с Богом; Манолин - Эммануил, одно из имен Христа). А внутренним сюжетом, как и в «Моби Дике», становится погоня за ускользающим смыслом.
Мастер нуара Жан-Пьер Мельвиль взял себе псевдоним в честь Германа Мелвилла. «Моби Дика» он называл своей любимой книгой. Близость Мельвиля к Мелвиллу ясно видна в сюжетах его криминальных фильмов: их герои в полной мере проявляют себя только в условиях ежеминутной близости смерти; действия персонажей часто напоминают странный, инфернальный ритуал. Как и Мелвилл, Мельвиль бесконечно растягивал временное пространство своих фильмов, чередуя медленно тянущиеся фрагменты с резкими драматическими взрывами.
Самую значительную экранизацию «Моби Дика» довелось снять в 1956 году другому мастеру нуара, любителю Джойса и Хемингуэя Джону Хьюстону. Написать сценарий он предложил Рею Брэдбери (к тому времени автору романов «451° градус по Фаренгейту» и «Марсианские хроники»). Позже в автобиографической книге «Зеленые тени, Белый Кит» (1992) Брэдбери утверждал, что до начала работы над киноадаптацией брался за «Моби Дика» десять раз - и так и не осилил текст. Но уже в процессе производства фильма ему пришлось прочитать текст несколько раз от корки до корки. Результатом стала коренная переделка романа: сценарист намеренно отказывается от рабского копирования первоисточника. Суть изменений изложена в тех же «Зеленые тенях» (главы 5 и 32): из персонажей убран парс Федалла, а все лучшее, что связано с ним у Мелвилла, передано Ахаву; изменен порядок сцен; разрозненные события объединены друг с другом ради большего драматического эффекта. Сравнить роман Мелвилла и фильм по сценарию Брэдбери - хорошая школа для любого сценариста. Некоторые советы Брэдбери просятся в учебник по киноискусству: «Сперва хватай метафору покрупнее, остальные вылезут за ней следом. Не марайся о сардин, когда впереди маячит Левиафан».
Брэдбери был не единственным из работавших над этим фильмом, кого текст не отпускал еще долго после съемок. Грегори Пек, игравший Ахава, появится в роли пастора Мэппла в телевизионной экранизации «Моби Дика» 1998 года (ее продюсер - автор «Апокалипсиса сегодня» Ф.Ф.Коппола).
Орсон Уэллс, игравший у Хьюстона того же пастора Мэппла, параллельно пишет по мотивам романа пьесу «Моби Дик - репетиция» (1955). В ней собравшиеся на репетицию актеры импровизационно инсценируют книгу Мелвилла. Ахава и отца Мэппла должен играть один артист. Надо ли говорить, что на лондонской премьере 1955 года Орсон Уэллс забрал эту роль себе? (В нью-йоркской постановке пьесы 1962 года его (их) сыграл Род Стайгер - а в 1999 году он озвучил Ахава в мультфильме «Моби Дик» Натальи Орловой). Лондонскую постановку Орсон Уэллс пытался заснять на пленку, но потом бросил это дело; весь отснятый материал позже погиб при пожаре.
Тема «Моби Дика» волновала Орсона Уэллса и после. Кому, как не ему, самому шекспировскому режиссеру мирового кино, художнику крупных мазков и образов-метафор, мечтать о собственной экранизации романа? Однако «Моби Дику» было суждено пополнить и без того длинный список неосуществленных проектов Уэллса. В 1971 году отчаявшийся режиссер сам сел с книжкой в руках перед камерой на фоне синей стены (символизирующей море и небо) - и стал зачитывать в кадре роман Мелвилла. Сохранились 22 минуты этой записи - отчаянный жест гения, вынужденного мириться с равнодушием продюсеров.
Кормак МакКарти, живой классик американской литературы, называет «Моби Дика» любимой книгой. В каждом из текстов МакКарти мы без труда обнаружим не только многочисленных пророков (вроде мелвилловских Илии и Гавриила), но и своеобразного Белого Кита - непостижимый, сакральный, непознаваемый образ, столкновение с которым для человека фатально (волчица в «За чертой», Чигур в , наркокартель в сценарии фильма ).
Для национальной культуры «Моби Дик» имеет особое значение. Американцы помнят, что некогда Соединенные Штаты были основным игроком в мировом китобойной промысле (и в романе можно заметить высокомерное отношение к китобойным судам других стран). Соответственно, местный читатель ловит в тексте Мелвилла те обертоны, которые ускользают от читателей других стран: история о «Пекоде» и Моби Дике - это славная и трагическая страница становления американской нации. Неудивительно, что в США появляются десятки явных и неявных вариаций «Моби Дика». Явные - это «Челюсти» Стивена Спилберга (1975), «Водная жизнь» (2004) Уэса Андерсона или, к примеру, совсем свежий фильм «В сердце моря» Рона Говарда, где история о Белом Ките пересмотрена в экологическом духе. Неявно же история о Моби Дике прочитывается в сотнях фильмов и книг о схватках с загадочными монстрами - от «Дуэли» (1971) того же Спилберга до «Чужого» (1979) Ридли Скотта. Вовсе не обязательно искать в таких фильмах прямые отсылки к Мелвиллу: как говорил в сборнике бесед с историком Жаном-Клодом Карьером «Не надейтесь избавиться от книг», значимые тексты влияют на нас, в том числе, опосредованно - через десятки других, испытавших их влияние.
«Моби Дик» жив и порождает новые интерпретации. Белого Кита впору назвать вечным образом мировой культуры: за прошедшие полтора века он был многократно воспроизведен, отрефлексирован и проинтерпретирован. Это образ иррациональный и амбивалентный - интересно будет наблюдать за его жизнью в рациональном и ориентированном на остропроблемную тематику XXI веке.
В Викитеке
«Мо́би Дик, или Бе́лый кит» (англ. Moby-Dick, or The Whale , ) - основная работа Германа Мелвилла , итоговое произведение литературы американского романтизма . Длинный роман с многочисленными лирическими отступлениями, проникнутый библейской образностью и многослойным символизмом , не был понят и принят современниками. Переоткрытие «Моби Дика» произошло в 1920-е годы .
Сюжет
Повествование ведётся от имени американского моряка Измаила, ушедшего в рейс на китобойном судне «Пекод», капитан которого, Ахав (отсылка к библейскому Ахаву), одержим идеей мести гигантскому белому киту , убийце китобоев, известному как Моби Дик (в предыдущем плавании по вине кита Ахав потерял ногу, и с тех пор капитан использует протез).
Ахав приказывает постоянно наблюдать за морем и обещает золотой дублон тому, кто первым заметит Моби Дика. На корабле начинают происходить зловещие события. Выпав из лодки во время охоты на китов и проведя ночь на бочке в открытом море, сходит с ума юнга корабля, мальчик Пип.
В конце концов «Пекод» настигает Моби Дика. Погоня продолжается три дня, за это время три раза команда корабля пытается загарпунить Моби Дика, но он каждый день разбивает вельботы . На второй день погибает перс-гарпунер Федалла, который предсказал Ахаву, что он уйдет перед ним. На третий день, когда корабль дрейфует невдалеке, Ахав бьёт гарпуном Моби Дика, запутывается в лине и тонет. Моби Дик полностью уничтожает лодки и их экипаж, кроме Измаила. От удара Моби Дика тонет и сам корабль вместе со всеми, кто на нём оставался.
Измаила спасает пустой гроб (приготовленный заранее одному из китобоев, непригодившийся, и затем переоборудованный в спасательный буй), как пробка, всплывающий рядом с ним - схватившись за него он остаётся в живых. На следующий день его подбирает проплывавшее мимо судно «Рахиль».
Роман содержит множество отступлений от сюжетной линии. Параллельно развитию фабулы автор приводит множество сведений, так или иначе связанных с китами и китобойным промыслом, что делает роман своего рода «китовой энциклопедией». С другой стороны, Мелвилл перемежает такие главы рассуждениями, имеющими под практическим смыслом второе, символическое или аллегорическое, значение. Кроме того, он часто подшучивает над читателем, под видом поучительных историй, рассказывая полуфантастические.
Историческая основа
Фабула романа во многом основана на реальном случае , произошедшем с американским китобойным судном «Эссекс». Судно водоизмещением 238 тонн вышло на промысел из порта в штате Массачусетс в 1819 году. В течение почти полутора лет экипаж бил китов в южной части Тихого океана, пока один кашалот не положил этому конец. 20 ноября 1820 года в Тихом океане китобойное судно было несколько раз протаранено гигантским китом.
20 матросов на трёх крошечных шлюпках добрались до необитаемого острова Хендерсон , входящего ныне в состав британских островов Питкерн . На острове была большая колония морских птиц, которая стала для моряков единственным источником пищи. Дальнейшие пути моряков разделились: трое остались на острове, а большая часть решила отправиться на поиски материка. От высадки на ближайшие известные острова отказались - боялись местных племён каннибалов, решили доплыть до Южной Америки. Голод, жажда и каннибализм погубили почти всех. 18 февраля 1821, спустя 90 дней после гибели «Эссекса», британским китобойным судном «Индиан» был подобран вельбот, в котором спаслись первый помощник капитана «Эссекса» Чейз и два других моряка. Спустя пять дней китобойным судном «Дофин» были спасены находившиеся во втором вельботе капитан Поллард и ещё один моряк. Третий вельбот пропал в океане. Три моряка, оставшиеся на острове Хендерсон, были спасены 5 апреля 1821 года. Всего из 20 членов экипажа «Эссекса» в живых остались 8 человек. Первый помощник Чейз написал книгу об этом происшествии .
В основу романа лёг также и собственный опыт Мелвилла в китобойном промысле - в 1840 году он в качестве юнги ушёл в плавание на китобойном судне «Акушнет», на котором провёл более полутора лет. Некоторые из его тогдашних знакомцев попали на страницы романа в качестве персонажей, к примеру, Мелвин Бредфорд, один из совладельцев «Акушнета», выведен в романе под именем Вилдада, совладельца «Пекода» .
Влияние
Вернувшись из забвения во 2-й трети XX века, «Моби Дик» прочно вошёл в число самых хрестоматийных произведений американской литературы.
Потомок Г. Мелвилла, работающий в жанрах электронной музыки, попа, рока и панка, взял псевдоним в честь белого кита - Моби .
Крупнейшая в мире сеть кафе Starbucks позаимствовала своё название и мотив логотипа из романа. При выборе имени для сети сначала рассматривалось имя «Пекод», но в итоге оно было отвергнуто, а выбрано имя первого помощника Ахава - Старбека .
Экранизации
Роман неоднократно экранизировался в разных странах, начиная с 1926 года . Наиболее известной постановкой по книге является фильм Джона Хьюстона 1956 года с Грегори Пеком в роли капитана Ахава. В создании сценария этого фильма принимал участие Рэй Брэдбери ; впоследствии Брэдбери написал рассказ «Банши» и роман «Зелёные тени, белый кит» , посвящённые работе над сценарием. В конце 2010 года съёмки нового фильма по книге собирался начать Тимур Бекмамбетов .
- - «Морское чудовище» (в главной роли - Джон Берримор)
- - «Моби Дик» (в главной роли - Джон Берримор)
- - «Моби Дик » (в главной роли - Грегори Пэк)
- - «Моби Дик» (в главной роли - Джек Эрэнсон)
- - «Моби Дик » (в главной роли - Патрик Стюарт)
- - «Капитан Ахав» (Франция-Швеция, режиссёр Филип Рамо (Philippe Ramos))
- - «Моби Дик 2010 » (в главной роли - Барри Боствик)
- - мини-сериал «Моби Дик» (в главной роли - Уильям Хёрт)
- - «В сердце моря » (в главной роли - Крис Хемсворт)
Напишите отзыв о статье "Моби Дик"
Примечания
Ссылки
- в библиотеке Максима Мошкова
Отрывок, характеризующий Моби Дик
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.
Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d"honneur [как честный человек] никому не позволю.