Традиция погружения во Иордань.
Освящение воды принято Церковью от апостолов и их преемников, но первый пример подан был Самим Господом, когда он погрузился в Иордан и освятил естество воды. Почему именно в воде мы находим такую мощную исцеляющую силу? Святой Кирилл Иерусалимский объяснял это так: «Начало мира - есть вода, и начало Евангелия - Иордан». От воды воссиял свет чувственный, ибо Дух Божий носился сверху воды и повелел из тьмы воссиять свету. От Иордана воссиял свет Святого Евангелия, ибо, с того времени Крещения Иисус Христос начал проповедовать и говорить: Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное.
При Крещении Господнем на Иордане разверзлись небеса, низошёл Дух Божий в виде голубя и послышался голос Отца Небесного: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в котором Мое благословение». Богоявление другое название этого праздника. Многие не понимают, Бог един, но в трёх ипостасях. Вода одно химическое соединение, но может находиться в жидком, твердом (лёд) и газообразном (пар) состоянии.
Икона крещения Господня
На Руси в праздник крещения ходили на Иордань – вырубали близлежащем водоеме прорубь или шли на святые источники, а после освящения погружались в благословенные воды. В этой благочестивой традиции участвовали все от мало до велико. Это кузница духа.
Погружаться во Иордани в память о Крещении Господнем - это обычай древний и общецерковный. Об этом пишет Даниил Заточник (12 век). Владимирский Собор (1274 г.) запретил лишь делать проруби в форме креста, но сам обычай никак не уничижал. И других исторических свидетельств о сем обычае множество
Фото Дивеево (19.01.2017-20-25)
ОСОБЫЙ уклад народа сильные духом может позволить себе этот ПОДВИГ. Погружаться в эти леденящие благодатные воды ВО ИМЯ ОТЦА И СЫНА И СВЯТОГО ДУХА. АМИНЬ.
Подавляющее большинство духовенства негативно относится к таким мероприятиям. И вот почему. С 18 по 19 января идет строгий пост – Крещенский Сочельник – вкушается пища без масла, согласно церковному уставу. Вопреки церковным канонам едят что хотят, пьют спиртное и благочестивая традиция превращается в вакханалию. Пьяные мужчины и женщины с нецензурной бранью на устах вместо молитвы ныряют в прорубь, интернет этим пестрит.
ТАКИЕ ПРЕЩЕВАНИЯ ОСУЖДАЛИСЬ ЕЩЁ НА СТОГЛАВОМ СОБОРЕ. ГОД 1551 «в русалье о Иване дни, и в навечерие Рождества Христова и Крещения, сходятся мужи и жены и девицы, на нощное плещевание и безчинный говор, на бесовские песни и плясания, и на Богомерзкия дела, и бывает отроком осквернение и девкам растление…».
Безусловно, с таким подходом к делу глупо надеется на благодать, а вот несчастного случая не избежать: переохлаждаются, заболевают, бывает, и тонут на водоёмах, как это не было бы печально. В этой связи безопасность осуществляют светские власти МЧС, МВД, медики. Духовенство освящает воду. Из числа сторонников похода на Иордань идут по окончанию службы, освящают водоёмы и погружаются в благодатные воды. Тут царит культура традиции и благочестивый подход.
Зачем же Церковь снова и снова освящает воду, когда она уже освящена Крещением Самого Сына Божия? Увы, люди, хоть и обновленные благодатью Божьей, до смерти носят в себе семя первородного греха. Грешим и снова вносим в мир тление и нечистоту. Иисус Христос, вознесшись на небо, оставил нам Свое животворящее слово, даровал право силой веры и молитвы низводить на землю благословение Отца Небесного, ниспослал Утешителя Духа истины, Который всегда пребывает в Церкви, чтобы Церковь вопреки неоскудеваемому в человеке греху, всегда имела неоскудеваемый источник освящения и жизни.
Освящением воды Церковь возвращает водной стихии первозданную чистоту и святость, она очищает верующих людей от духовных и телесных скверн.
Происхождение купели.
В ветхом завете существовала традиция омовения в священных водах и это не являлось гигиеническое требованием, а нравственно духовную имеющий сакральный смысл. Часто это совершалось в реке Иордане или Силоамею. В евангелие – купальня Вифезда (Дом Милосердия) в Иерусалиме у Овечьих ворот. Там было пять крытых ходов в которых лежали больные и ждали момента, когда Ангел Господень сойдет в купель и вода обретёт целебные свойства. И кто первый сходил в воду, исцелялся от всех болезней. По преданию, целебное свойство воды, которую возмущал сходивший сюда Ангел, было связано с тем, что в этих водах лежало древо Креста, на котором впоследствии был распят Христос. Само же древо тоже оказалось здесь не случайно. Некогда став плодом послушания Лота (носившего долгие годы воду из Иордана, чтобы поливать три посоха из кипариса, певка и кедра), произросло необычное дерево из оживших посохов. При постройке Храма Соломона это дерево срубили, но для строительства так и не использовали, т.к. оно чудесным образом меняло размер. Дерево было брошено в купель, где пролежало около 700 лет. Именно это "греховное" древо Лота фарисеи решили использовать для казни Спасителя.
Эта благочестивая вспомогательная традиция открывается нам в ключе нового завета. Хорошо выразился блаженный Августин: « Новый завет скрывается в ветхом, ветхий открывается в новом ». Святая Русь богата угодниками Божьими, которые искапывали святые кладези, от которых происходили множество исцелений. Купели при святых источниках повсеместно стали появились сравнительно недавно и в большей степени это связано с Дивеево. Всеобщая любовь к преподобному Серафиму Саровскому и его родникам, о которых он молился, что бы вода там была целебная, произвели огромное значение, духовный подъём и большое количество исцелений. За что и нарекли в народе батюшкины источники русская Вифезда, но исцеления происходят постоянно по молитвам старца Серафима в отличие от Иерусалимской Силомской купели.
Стоит уточнить, что изначально паломники обмывали тело под струёй воды, которая бежала из святого кладезя или ведра. Об этом факте свидетельствуют старинные фото и летописи.
Фото старинное Дивеево
Видимо из-за большого количество паломников кому-то пришла мысль построить крытую обливальню. Придать этой благочестивой, вспомогательной традиции целомудренный вид.
По техническим параметрам стали обустраивать купели по техническому примеру портомойки их строили у родников. Некоторые источники освящались и слыли целебными, по особому указанию, как правило, это связанное с каким-то чудом исцеления. Со временем популярность омовенье при святых источниках привела к повсеместному обустройству купален и обливален.
ОМОВЕНИЕ В КУПЕЛИ ПРИ СВЯТЫХ ИСТОЧНИКАХ СВЯЗАНО С ОБЩЕЙ ИДЕЕЙ ПОЛУЧЕНИЕ НОВЫХ ЖИЗНЕННЫХ СИЛ И ОСТАВЛЕНИЯ ВСЕГО СТАРОГО И ВЕТХОГО. ПО МОЛИТВАМ СВЯТОГО-СВЯТОЙ В ЧЕСТЬ КОГО ОСВЯЩЕН ИСТОЧНИК.
Омовение в купели становится первым шагом на пути к воцерковление или укрепления в вере.
Для рассказа обо всех святых источниках на Руси не хватит толстого тома. И уж точно никакие книги не вместят перечислений тех чудесных исцелений, которые случались и случаются! - при посещении больными святых источников. Мы не будем даже пытаться пересказывать хотя бы малую часть таких историй. Бессмысленно уповать на помощь святых источников, если в сердце нет истинной веры в Бога. Нелишне тут вспомнить и наставление святого Феофана Затворника.
«Сходить в какое-либо святое место, в чаянии исцелиться, хорошо, - наставлял Феофан Затворник. - Но не по своему гаданию, а когда будет такое указание. На колодезь отца Серафима Саровского хорошо добраться, но если вера есть теплая». Святитель говорит нам, что посещать святые источники куда полезнее с благословения старца или приходского священника. А самовольные «купания» часто не дают ожидаемого результата. Некоторым она противопоказаны с точки зрения медицины. Выпить святой воды с молитвой хорошо.
Пейте святую как можно чаще. Это самое лучшее и эффективное лекарство. Это я вам говорю как священник и врач. Из моего медицинского опыта. Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий.
Антон Чехов
Летнее утро. В воздухе тишина; только поскрипывает на берегу кузнечик да где-то робко мурлыкает орличка. На небе неподвижно стоят перистые облака, похожие на рассыпанный снег... Около строящейся купальни, под зелеными ветвями ивняка, барахтается в воде плотник Герасим, высокий, тощий мужик с рыжей курчавой головой и с лицом, поросшим волосами. Он пыхтит, отдувается и, сильно мигая глазами, старается достать что-то из-под корней ивняка. Лицо его покрыто потом. На сажень от Герасима, по горло в воде, стоит плотник Любим, молодой горбатый мужик с треугольным лицом и с узкими, китайскими глазками. Как Герасим, так и Любим, оба в рубахах и портах. Оба посипели от холода, потому что уж больше часа сидят в воде...
Да что ты всё рукой тычешь? - кричит горбатый Любим, дрожа как в лихорадке. - Голова ты садовая! Ты держи его, держи, а то уйдет, анафема! Держи, говорю!
Не уйдет... Куда ему уйтить? Он под корягу забился... - говорит Герасим охрипшим, глухим басом, идущим не из гортани, а из глубины живота. Скользкий, шут, и ухватить не за что.
Ты за зебры хватай, за зебры!
Не видать жабров-то... Постой, ухватил за что- то... За губу ухватил... Кусается, шут!
Не тащи за губу, не тащи - выпустишь! За зебры хватай его, за зебры хватай! Опять почал рукой тыкать! Да и беспонятный же мужик, прости царица небесная! Хватай!
- "Хватай"... - дразнит Герасим. - Командер какой нашелся... Шел бы да и хватал бы сам, горбатый чёрт... Чего стоишь?
Ухватил бы я, коли б можно было... Нешто при моей низкой комплекцыи можно под берегом стоять? Там глыбоко!
Ничего, что глыбоко... Ты вплавь...
Горбач взмахивает руками, подплывает к Герасиму и хватается за ветки. При первой же попытке стать на ноги, он погружается с головой и пускает пузыри.
Говорил же, что глыбоко! - говорит он, сердито вращая белками. - На шею тебе сяду, что ли?
А ты на корягу стань... Коряг много, словно лестница...
Горбач нащупывает пяткой корягу и, крепко ухватившись сразу за несколько веток, становится на нее... Совладавши с равновесием и укрепившись на новой позиции, он изгибается и, стараясь не набрать в рот воды, начинает правой рукой шарить между корягами. Путаясь в водорослях, скользя по мху, покрывающему коряги, рука его наскакивает па колючие клешни рака...
Тебя еще тут, чёрта, не видали! - говорит Любим и со злобой выбрасывает на берег рака.
Наконец, рука его нащупывает руку Герасима и, спускаясь по ней, доходит до чего-то склизкого, холодного.
Во-от он!.. - улыбается Любим. - Зда-аровый, шут... Оттопырь-ка пальцы, я его сичас... за зебры... Постой, не толкай локтем... я его сичас... сичас, дай только взяться... Далече, шут, под корягу забился, не за что и ухватиться... Не доберешься до головы... Пузо одно только и слыхать... Убей мне на шее комара - жжет! Я сичас... под зебры его... Заходи сбоку, пхай его, пхай! Шпыняй его пальцем!
Горбач, надув щеки, притаив дыхание, вытаращивает глаза и, по-видимому, уже залезает пальцами "под зебры", но тут ветки, за которые цепляется его левая рука, обрываются, и он, потеряв равновесие, - бултых в воду! Словно испуганные, бегут от берега волнистые круги и на месте падения вскакивают пузыри. Горбач выплывает и, фыркая, хватается за ветки.
Утонешь еще, чёрт, отвечать за тебя придется!.. - хрипит Герасим. Вылазь, ну тя к лешему! Я сам вытащу!
Начинается ругань... А солнце печет и печет. Тени становятся короче и уходят в самих себя, как рога улитки... Высокая трава, пригретая солнцем, начинает испускать из себя густой, приторно-медовый запах. Уж скоро полдень, а Герасим и Любим всё еще барахтаются под ивняком. Хриплый бас и озябший, визгливый тенор неугомонно нарушают тишину летнего дня.
Тащи его за зебры, тащи! Постой, я его выпихну! Да куда суешься-то с кулачищем? Ты пальцем, а не кулаком - рыло! Заходи сбоку! Слева заходи, слева, а то вправе колдобина! Угодишь к лешему на ужин! Тяни за губу!
Слышится хлопанье бича... По отлогому берегу к водопою лениво плетется стадо, гонимое пастухом Ефимом. Пастух, дряхлый старик с одним глазом и покривившимся ртом, идет, понуря голову, и глядит себе под ноги. Первыми подходят к воде овцы, за ними лошади, за лошадьми коровы.
Кого это вы, братцы? - кричит Ефим.
Налима! Никак не вытащим! Под корягу забился! Заходи сбоку! Заходи, заходи!
Ефим минуту щурит свой глаз на рыболовов, затем снимает лапти, сбрасывает с плеч мешочек и снимает рубаху. Сбросить порты не хватает у него терпения, и он, перекрестясь, балансируя худыми, темными руками, лезет в портах в воду... Шагов пятьдесят он проходит по илистому дну, но затем пускается вплавь.
Постой, ребятушки! - кричит он. - Постой! Не вытаскивайте его зря, упустите. Надо умеючи!..
Ефим присоединяется к плотникам, и все трое, толкая друг друга локтями и коленями, пыхтя и ругаясь, толкутся на одном месте... Горбатый Любим захлебывается, и воздух оглашается резким, судорожным кашлем.
Где пастух? - слышится с берега крик. - Ефи-им! Пастух! Где ты? Стадо в сад полезло! Гони, гони из саду! Гони! Да где ж он, старый разбойник?
Слышатся мужские голоса, затем женский... Из-за решетки барского сада показывается барин Андрей Андреич в халате из персидской шали и с газетой в руке... Он смотрит вопросительно по направлению криков, несущихся с реки, и потом быстро семенит к купальне...
Что здесь? Кто орет? - спрашивает он строго, увидав сквозь ветви ивняка три мокрые головы рыболовов. - Что вы здесь копошитесь?
Ры... рыбку ловим... - лепечет Ефим, не поднимая головы.
А вот я тебе задам рыбку! Стадо в сад полезло, а он рыбку!.. Когда же купальня будет готова, черти? Два дня как работаете, а где ваша работа?
Бу... будет готова... - кряхтит Герасим. - Лето велико, успеешь еще, вышескородие, помыться... Пфррр... Никак вот тут с налимом не управимся... Забрался под корягу и словно в норе: ни туда ни сюда...
Налим? - спрашивает барин и глаза его подергиваются лаком. - Так тащите его скорей!
Ужо дашь полтинничек... Удружим ежели... Здоровенный налим, что твоя купчиха... Стоит, вашескородие, полтинник... за труды... Не мни его, Любим, не мни, а то замучишь! Подпирай снизу! Тащи-ка корягу кверху, добрый человек... как тебя? Кверху, а не книзу, дьявол! Не болтайте ногами!
Своими целебными источниками славятся многие страны. Но только о Венгрии можно сказать: это лечебная купальня, где пляж омывается теплыми водами.
В стране около 80% территорий, где есть лечебные и термальные воды. Подобного на Земле нет больше нигде. В стране около 60 тыс. источников, 1152 из них с температурой более +30 0 С. Только в Венгрии находится единственная в Европе пещерная лечебная купальня (г. Мишкольц-Тапольца), а также самое известное в Европе озеро Хевиз естественного вулканического происхождения с горячей лечебной водой (+33ºС). И если Венгрию называют империей купален, то ее столицу Будапешт по праву считают городом купален. Здесь 130 источников с лечебной водой, которые дают более 70 млн литров воды в день с температурой от +24 до +78ºС. В Венгрии вода превратилась в бренд!
Предлагаем Вам посетить одни из самых популярных и знаменитых купален Будапешта - купальни Сечени (Széchenyi fürdő). Купальни Сечени, правильнее говорить - Сеченьи, или просто «Сечка», как неофициально называют их жители Будапешта, удостаиваются множества комплиментов от посетителей и туристов. Термальный парадиз! Неоренессансная жемчужина Пешта! Источник молодости! И это лишь малая часть всепоглощающего восхищения и восторга.
Строительство купальни было начато по следам успешного глубокого бурения, проводившегося на территории нынешнего, центрального парка Варошлигет под руководством горного инженера Вилмоша Жигмонди, решившего на собственные средства создать в столице «купальный дом». Первую скважину пробурили в 1868 году на месте сегодняшней площади Героев.
Более того, еще до начала бурения Жигмонди предложил главе города использовать полученную из скважины воду не только для купален, но и - безвозмездно - для заполнения паркового озера.
Соответствующая резолюция была принята муниципальным собранием города Пешт в июле 1867 г., мэрия города взяла бурильные работы под свой контроль.
Как уже было сказано, первую скважину начали бурить 15 ноября 1868 г., а продолжался этот процесс до 1878 года, когда, наконец, на глубине 970 м были обнаружены термальные воды с температурой +74 0 С. Для пользования этой водой построили скромный деревянный павильон. Позднее, по проекту выдающегося венгерского архитектора Миклоша Ибла, там возвели глориетту, которая, в связи со строительством памятника в честь тысячелетия Венгрии, была перенесена на гору Сечени в Буде. Скважина №-1 и сегодня действует, находясь прямо под центральной частью площади Героев, точнее, под конной скульптурой вождя древних мадьяров - Арпада. Открытие источника для широкой публики привело к тому, что слава о его целительной силе быстро распространялась, а маленькая купаленка уже не могла принять массу желающих поправить свое здоровье. И вот в 1903 г. столичное муниципальное собрание приняло решение отстроить на ее месте современный масштабный купальный комплекс, к проектированию которого привлекли архитектора Дьёзё Циглера. Реализация проекта началась в 1909 г., а уже в 1913 году строительство бальнеологических купален Сечени (до сего дня остающихся в числе крупнейших в Европе) было завершено.
В 1927 г. по проекту архитектора Имре Франчека комплекс был расширен: появились мужское и женское общественные банные отделения, еще одно пляжное крыло, которые, правда, были открыты только в теплое время года. Изначальный проект достройки Имре Франчека включал также питьевой павильон с наружным входом.
Открытый 19 августа 1927 г. обновленный и расширенный комплекс, тем не менее, не помог разрешить финансово-хозяйственные проблемы бальнео-купален Сечени, более того, эксплуатационные расходы в значительной мере возросли вследствие увеличения затрат на водонагрев. Данные обстоятельства, а также необходимость увеличения водоснабжения заставили муниципальное собрание высказаться в пользу бурения второй скважины.
Эксперты определили место бурения у восточного угла комплекса, работы стартовали 9 июля 1936 г. Бурение оказалось результативным: уже 16 марта 1938 г. с глубины 1256 м забила мощная струя термальной воды температурой 77 о С и с суточным дебетом 6000 м3. Скважине присвоили имя Святого Иштвана. В результате удалось радикально решить не только вопрос водоснабжения, но и обогрева купального комплекса: в 1939 году его отопительная система была заменена на геотермальную. У источника соорудили очаровательный фонтан и питьевой павильон. Количество посетителей купален после подключения воды из новой скважины возросло в значительной мере уже в 1940 году и продолжало увеличиваться до 1944 г. Бои в Будапеште во время Второй Мировой войны, к счастью, привели к разрушению лишь 20% сооружений бальнео-комплекса Сечени. И, главное, не пострадала основа водоснабжения - вторая артезианская скважина, так что купальни частично начали прием посетителей еще до полного окончания послевоенных восстановительно-ремонтных работ.
В середине 60 г.г. последовали очередные до- и перестройки: появилось общественное термальное отделение, а также лечебное отделение амбулаторного типа, предоставляющее комплекс бальнео-процедур. Реконструкция бассейнов, установка системы циркуляции и очистки воды были осуществлены в 2000 г. В частности, в бассейне с сюрпризами появилась водная «карусель» с мощным потоком, подводные гейзеры, мини-водопады для массирования шеи и плечевого пояса, а также бьющие из спинок подводных скамеек струи для массажа поясницы.
Итак - купальня Сечени расположена в городском парке Варошлигет, это самая большая в Европе лечебная купальня. Кроме того, комплекс окружает великолепная местность с парковыми деревьями. Это первая купальня, которая была построена в Пеште и называлась «Артезианской купальней».
Летнее утро. В воздухе тишина; только поскрипывает на берегу кузнечик да где-то робко мурлыкает орличка. На небе неподвижно стоят перистые облака, похожие на рассыпанный снег... Около строящейся купальни, под зелеными ветвями ивняка, барахтается в воде плотник Герасим, высокий, тощий мужик с рыжей курчавой головой и с лицом, поросшим волосами. Он пыхтит, отдувается и, сильно мигая глазами, старается достать что-то из-под корней ивняка. Лицо его покрыто потом. На сажень от Герасима, по горло в воде, стоит плотник Любим, молодой горбатый мужик с треугольным лицом и с узкими, китайскими глазками. Как Герасим, так и Любим, оба в рубахах и портах. Оба посипели от холода, потому что уж больше часа сидят в воде... — Да что ты всё рукой тычешь? — кричит горбатый Любим, дрожа как в лихорадке. — Голова ты садовая! Ты держи его, держи, а то уйдет, анафема! Держи, говорю! — Не уйдет... Куда ему уйтить? Он под корягу забился... — говорит Герасим охрипшим, глухим басом, идущим не из гортани, а из глубины живота. — Скользкий, шут, и ухватить не за что. — Ты за зебры хватай, за зебры! — Не видать жабров-то... Постой, ухватил за что-то... За губу ухватил... Кусается, шут! — Не тащи за губу, не тащи — выпустишь! За зебры хватай его, за зебры хватай! Опять почал рукой тыкать! Да и беспонятный же мужик, прости царица небесная! Хватай! — «Хватай»... — дразнит Герасим. — Командер какой нашелся... Шел бы да и хватал бы сам, горбатый чёрт... Чего стоишь? — Ухватил бы я, коли б можно было... Нешто при моей низкой комплекцыи можно под берегом стоять? Там глыбоко! — Ничего, что глыбоко... Ты вплавь... Горбач взмахивает руками, подплывает к Герасиму и хватается за ветки. При первой же попытке стать на ноги, он погружается с головой и пускает пузыри. — Говорил же, что глыбоко! — говорит он, сердито вращая белками. — На шею тебе сяду, что ли? — А ты на корягу стань... Коряг много, словно лестница... Горбач нащупывает пяткой корягу и, крепко ухватившись сразу за несколько веток, становится на нее... Совладавши с равновесием и укрепившись на новой позиции, он изгибается и, стараясь не набрать в рот воды, начинает правой рукой шарить между корягами. Путаясь в водорослях, скользя по мху, покрывающему коряги, рука его наскакивает на колючие клешни рака... — Тебя еще тут, чёрта, не видали! — говорит Любим и со злобой выбрасывает на берег рака. Наконец, рука его нащупывает руку Герасима и, спускаясь по ней, доходит до чего-то склизкого, холодного. — Во-от он!.. — улыбается Любим. — Зда-аровый, шут... Оттопырь-ка пальцы, я его сичас... за зебры... Постой, не толкай локтем... я его сичас... сичас, дай только взяться... Далече, шут, под корягу забился, не за что и ухватиться... Не доберешься до головы... Пузо одно только и слыхать... Убей мне на шее комара — жжет! Я сичас... под зебры его... Заходи сбоку, пхай его, пхай! Шпыняй его пальцем! Горбач, надув щеки, притаив дыхание, вытаращивает глаза и, по-видимому, уже залезает пальцами «под зебры», но тут ветки, за которые цепляется его левая рука, обрываются, и он, потеряв равновесие, — бултых в воду! Словно испуганные, бегут от берега волнистые круги и на месте падения вскакивают пузыри. Горбач выплывает и, фыркая, хватается за ветки. — Утонешь еще, чёрт, отвечать за тебя придется!.. — хрипит Герасим. — Вылазь, ну тя к лешему! Я сам вытащу! Начинается ругань... А солнце печет и печет. Тени становятся короче и уходят в самих себя, как рога улитки... Высокая трава, пригретая солнцем, начинает испускать из себя густой, приторно-медовый запах. Уж скоро полдень, а Герасим и Любим всё еще барахтаются под ивняком. Хриплый бас и озябший, визгливый тенор неугомонно нарушают тишину летнего дня. — Тащи его за зебры, тащи! Постой, я его выпихну! Да куда суешься-то с кулачищем? Ты пальцем, а не кулаком — рыло! Заходи сбоку! Слева заходи, слева, а то вправе колдобина! Угодишь к лешему на ужин! Тяни за губу! Слышится хлопанье бича... По отлогому берегу к водопою лениво плетется стадо, гонимое пастухом Ефимом. Пастух, дряхлый старик с одним глазом и покривившимся ртом, идет, понуря голову, и глядит себе под ноги. Первыми подходят к воде овцы, за ними лошади, за лошадьми коровы. — Потолкай его из-под низу! — слышит он голос Любима. — Просунь палец! Да ты глухой, чё-ёрт, что ли? Тьфу! — Кого это вы, братцы? — кричит Ефим. — Налима! Никак не вытащим! Под корягу забился! Заходи сбоку! Заходи, заходи! Ефим минуту щурит свой глаз на рыболовов, затем снимает лапти, сбрасывает с плеч мешочек и снимает рубаху. Сбросить порты не хватает у него терпения, и он, перекрестясь, балансируя худыми, темными руками, лезет в портах в воду... Шагов пятьдесят он проходит по илистому дну, но затем пускается вплавь. — Постой, ребятушки! — кричит он. — Постой! Не вытаскивайте его зря, упустите. Надо умеючи!.. Ефим присоединяется к плотникам, и все трое, толкая друг друга локтями и коленями, пыхтя и ругаясь, толкутся на одном месте... Горбатый Любим захлебывается, и воздух оглашается резким, судорожным кашлем. — Где пастух? — слышится с берега крик. — Ефи-им! Пастух! Где ты? Стадо в сад полезло! Гони, гони из саду! Гони! Да где ж он, старый разбойник? Слышатся мужские голоса, затем женский... Из-за решетки барского сада показывается барин Андрей Андреич в халате из персидской шали и с газетой в руке... Он смотрит вопросительно по направлению криков, несущихся с реки, и потом быстро семенит к купальне... — Что здесь? Кто орет? — спрашивает он строго, увидав сквозь ветви ивняка три мокрые головы рыболовов. — Что вы здесь копошитесь? — Ры... рыбку ловим... — лепечет Ефим, не поднимая головы. — А вот я тебе задам рыбку! Стадо в сад полезло, а он рыбку!.. Когда же купальня будет готова, черти? Два дня как работаете, а где ваша работа? — Бу... будет готова... — кряхтит Герасим. — Лето велико, успеешь еще, вышескородие, помыться... Пфррр... Никак вот тут с налимом не управимся... Забрался под корягу и словно в норе: ни туда ни сюда... — Налим? — спрашивает барин и глаза его подергиваются лаком. — Так тащите его скорей! — Ужо дашь полтинничек... Удружим ежели... Здоровенный налим, что твоя купчиха... Стоит, вашескородие, полтинник... за труды... Не мни его, Любим, не мни, а то замучишь! Подпирай снизу! Тащи-ка корягу кверху, добрый человек... как тебя? Кверху, а не книзу, дьявол! Не болтайте ногами! Проходит пять минут, десять... Барину становится невтерпеж. — Василий! — кричит он, повернувшись к усадьбе. — Васька! Позовите ко мне Василия! Прибегает кучер Василий. Он что-то жует и тяжело дышит. — Полезай в воду, — приказывает ему барин, — помоги им вытащить налима... Налима не вытащат! Василий быстро раздевается и лезет в воду. — Я сичас... — бормочет он. — Где налим? Я сичас... Мы это мигом! А ты бы ушел, Ефим! Нечего тебе тут, старому человеку, не в свое дело мешаться! Который тут налим? Я его сичас... Вот он! Пустите руки! — Да чего пустите руки? Сами знаем: пустите руки! А ты вытащи! — Да нешто его так вытащишь? Надо за голову! — А голова под корягой! Знамо дело, дурак! — Ну, не лай, а то влетит! Сволочь! — При господине барине и такие слова... — лепечет Ефим. — Не вытащите вы, братцы! Уж больно ловко он засел туда! — Погодите, я сейчас... — говорит барин и начинает торопливо раздеваться. — Четыре вас дурака, и налима вытащить не можете! Раздевшись, Андрей Андреич дает себе остынуть и лезет в воду. Но и его вмешательство не ведет ни к чему. — Подрубить корягу надо! — решает, наконец, Любим. — Герасим, сходи за топором! Топор подайте! — Пальцев-то себе не отрубите! — говорит барин, когда слышатся подводные удары топора о корягу. — Ефим, пошел вон отсюда! Постойте, я налима вытащу... Вы не тово... Коряга подрублена. Ее слегка надламывают, и Андрей Андреич, к великому своему удовольствию, чувствует, как его пальцы лезут налиму под жабры. — Тащу, братцы! Не толпитесь... стойте... тащу! На поверхности показывается большая налимья голова и за нею черное аршинное тело. Налим тяжело ворочает хвостом и старается вырваться. — Шалишь... Дудки, брат. Попался? Ага! По всем лицам разливается медовая улыбка. Минута проходит в молчаливом созерцании. — Знатный налим! — лепечет Ефим, почесывая под ключицами. — Чай, фунтов десять будет... — Н-да... — соглашается барин. — Печенка-то так и отдувается. Так и прет ее из нутра. А... ах! Налим вдруг неожиданно делает резкое движение хвостом вверх и рыболовы слышат сильный плеск... Все растопыривают руки, но уже поздно; налим — поминай как звали.Последние изменения: Август 24, 2018
Первые термальные структуры, предназначавшиеся для гигиенических целей, обустраивали вблизи натуральных источников горячей или целебной воды. Во времена Империи, благодаря достигнутым технологиям, римские термы стали неотъемлемой частью каждого города. Бани, построенные императорами, были настолько большими, что были похожими на курортные города. Помимо купальных помещений в структуре этих сооружений находились залы отдыха, библиотеки, спортивные площадки, языческие храмы, комнаты для общения и игры в мяч и даже сады. В данной статье мы хотим рассказать об истории возникновения терм в Риме, почему они были так популярны и где можно сегодня увидеть их руины.
Первые римские термы и их особенности
Несмотря на то, что наиболее монументальные бани были построены римлянами, первые термальные структуры появились в Греции около VI века до нашей эры. Даже латинское название римских бань – «balnea» – произошло от греческого «balanéion», обозначавшее место, предназначавшееся для купаний. Так же как и греки, римляне отводили одно из помещений собственной резиденции для обустройства приватной бани. Однако такую роскошь, естественно, могли позволить себе лишь высшие слои общества.
Первые общественные бани начали появляться в Риме со II века до нашей эры. Их строили богатые представители знатных семей. Плата за посещение первых римских терм была небольшой, а иногда и вовсе отсутствовала. Это позволяло даже самым бедным римлянам получить доступ к баням и производить необходимые гигиенические процедуры, что, естественно, со временем отразилось и на общей картине здоровья населения.
Начиная с I века до нашей эры, термы в Риме представляли собой уже реально сформированный социальный институт. Известный римский государственный деятель Марк Агриппа, которому был доверен контроль над работой общественных купален, в первые годы существования Римской Империи сделал перепись всех существовавших на тот момент термальных структур и обнаружил порядка 170 функционирующих бань. Он же построил в Риме и первые монументальные общественные термы, располагавшиеся на Кампо Марцио, и сделал вход во все купальные заведения совершенно бесплатным.
Термы Агриппы помимо своего санитарного предназначения играли роль и культурного заведения: люди принимали ванны, читали и общались в окружении большого числа произведений искусства. Структура сооружения, реализованная Агриппой, послужила прототипом для строительства других римских терм.
Термы Агриппы. Устройство
Руины Римских Терм, построенных Агриппой. Период средневековья
Руины Терм Агриппы сегодня
Термы Нерона, Тита и Траяна
В 64 году император Нерон возвел на Марсовом Поле грандиозное сооружение, предназначавшееся для купаний, бесед и развлечений. Термальный комплекс имел симметричную планировку и состоял из центрального купального сектора и серии боковых идентичных зданий разного предназначения. Среди наиболее значимых помещений были залы для спортивных упражнений.
Термы Нерона: план ккомплекса и его расположение на карте Древнего Рима (рядом Стадион Домициана — современная площадь Навона)
Термы Нерона располагались в районе между современной Пьяцца Дэлла Ротонда, виа дэль Поццо делле Корнаккье и виа делла Догана Вэккья. Комплекс предположительно имел размеры 120×190 метров. Согласно некоторым сохранившимся документам эти римские термы использовались по своему прямому назначению вплоть до V века включительно.
Фонтан в Риме, сделанный из античной купальной ванны из Терм Нерона
В 80-х годах, во время правления императора Тита, в Риме были воздвигнуты важные архитектурные сооружения, предназначавшиеся для развлечения населения. Рядом с вновь возведенным грандиозным амфитеатром, ставшим главным увеселительным заведением Рима, были построены еще одни термы. Несмотря на то, что на сегодняшний день от комплекса ничего не сохранилось, мы имеем возможность увидеть его на рисунках художников XVI века, дающих прекрасное представление о том, что Термы Тита были построены по подобию тех, что возвел двумя десятилетиями раньше Нерон.
Графическая реконструкция Императорских Терм Тита и их руины периода средневековья
План термальнгого комплекса Тита
Остатки римских терм, построенных Титом в Риме
Траян, как и многие другие правители Рима, желал, чтобы его имя запомнили только с лучшей стороны. Император построил грандиозный термальный комплекс на Оппи́йском холме, где когда-то располагалась монументальная резиденция Нерона, известная как Домус Ауреа. Термы Траяна, архитектором которых был знаменитый Аполлодор Дамасский, в значительной степени превосходили те, что были построены ранее. Кроме этого, структура включала новый архитектурный элемент, который, в последующем стали использовать и в других римских термах. Речь идет о широкой пощади, окружавшей термальный комплекс с трех сторон, которая могла вмещать дополнительные помещения разного предназначения. Сохранившиеся документы античных авторов свидетельствуют не только о грандиозности структуры, но и о богатстве внутреннего убранства терм Траяна. Одной из самых знаменитых скульптур, украшавших помещения комплекса, является «Лаокоонт и его сыновья», обнаруженная в 1506 году и хранящаяся сегодня в Музеях Ватикана.
Модель термального комплекса, построенного Траяном
Термы Траяна относительно Терм Тита
Руины Терм Траяна в период средневековья
Часть сохранившего сооружения рисмских терм Траяна
Термы Каракаллы и термы Диоклетиана – самые грандиозные римские бани
Последнее архитектурное усовершенствование структуры термального комплекса как такового произошло при строительстве Терм Каракаллы, известных также как «Термы Антониниана» (название происходит от полного имени императора – Марк Аврелий Север Антонин Пий Август).
Центральный банный комплекс располагался теперь посередине грандиозного двора-сада, территория которого занимала чуть более 11 гектар. Само же здание, где размещались купальные и другие залы, имело размеры 114 на 220 метров.
В начале IV века в Риме появился еще более грандиозный комплекс, построенный императором Диоклетианом. Новые римские термы расположились между Виминальским и Квиринальским холмами и заняли площадь в 14 гектар.
Первоначальная структура Терм Диоклетиана почти полностью потеряна, однако сохранившиеся внушительные руины, включенные в постройки более позднего периода, все еще являются живым свидетельством достигнутого архитектурного совершенства римлян.
На месте этих римских терм в Эпоху Возрождения по проекту Микеланджело была возведена Церковь Санта Мария дельи Анджели и деи Мартири, посвященная Богородице, Ангелам и Мученикам.
Римские термы сегодня — фото
