Действующие лица

Егор Дмитрич Глумов , молодой человек.

Глафира Климовна Глумова , его мать.

Нил Федосеич Мамаев , богатый барин, дальний родственник Глумова.

Егор Васильич Курчаев , гусар.

Голутвин , человек, не имеющий занятий.

Манефа , женщина, занимающаяся гаданьем и предсказываньем.

Человек Мамаева.

Чистая, хорошо меблированная комната, письменный стол, зеркало; одна дверь во внутренние комнаты, на правой стороне другая, входная.

Явление первое

Глумов и Глафира Климовна за сценой.

Глумов (за сценой) . Вот еще! Очень нужно! Идти напролом, да и кончено дело. (Выходя из боковой двери.) Делайте, что вам говорят, и не рассуждайте!

Глумова (выходя из боковой двери.) Зачем ты заставляешь меня писать эти письма! Право, мне тяжело.

Глумов . Пишите, пишите!

Глумова . Да что толку? Ведь за тебя не отдадут. У Турусиной тысяч двести приданого, родство, знакомство, она княжеская невеста или генеральская. И за Курчаева не отдадут; за что я взвожу на него, на бедного, разные клеветы и небывальщины!

Глумов . Кого вам больше жаль, меня или гусара Курчаева? На что ему деньги? Он все равно их в карты проиграет. А еще хнычете: я тебя носила под сердцем.

Глумова . Да если бы польза была!

Глумов . Уж это мое дело.

Глумова . Имеешь ли ты хоть какую-нибудь надежду?

Глумов . Имею. Маменька, вы знаете меня: я умен, зол и завистлив; весь в вас. Что я делал до сих пор? Я только злился и писал эпиграммы на всю Москву, а сам баклуши бил. Нет, довольно. Над глупыми людьми не надо смеяться, надо уметь пользоваться их слабостями. Конечно, здесь карьеры не составишь – карьеру составляют и дело делают в Петербурге, а здесь только говорят. Но и здесь можно добиться теплого места и богатой невесты – с меня и довольно. Чем в люди выходят? Не всё делами, чаще разговором. Мы в Москве любим поговорить. И чтоб в этой обширной говорильне я не имел успеха! Не может быть! Я сумею подделаться и к тузам и найду себе покровительство, вот вы увидите. Глупо их раздражать, им надо льстить грубо, беспардонно. Вот и весь секрет успеха. Я начну с неважных лиц, с кружка Турусиной, выжму из него все, что нужно, а потом заберусь и повыше. Подите, пишите! Мы еще с вами потолкуем.

Глумова . Помоги тебе Бог! (Уходит.)

Глумов (садится к столу) . Эпиграммы в сторону! Этот род поэзии, кроме вреда, ничего не приносит автору. Примемся за панегирики. (Вынимает из кармана тетрадь.) Всю желчь, которая будет накипать в душе, я буду сбывать в этот дневник, а на устах останется только мед. Один, в ночной тиши, я буду вести летопись людской пошлости. Эта рукопись не предназначается для публики, я один буду и автором, и читателем. Разве со временем, когда укреплюсь на прочном фундаменте, сделаю из нее извлечение.

Входят Курчаев и Голутвин; Глумов встает и прячет тетрадь в карман.

Явление второе

Глумов, Курчаев и Голутвин.

Глумов . Очень рад; чему обязан?

Курчаев (садясь к столу на место Глумова) . Мы за делом. (Указывая на Голутвина.) Вот, рекомендую.

Глумов . Да я его знаю давно. Что вы его рекомендуете?

Голутвин . Тон мне ваш что-то не нравится. Да-с.

Глумов . Это как вам угодно. Вы, верно, господа, порядочно позавтракали?

Курчаев . Малым делом. (Берет карандаш и бумагу и чертит что-то.)

Глумов . То-то, оно и видно. У меня, господа, времени свободного немного. В чем дело? (Садится, Голутвин тоже.)

Курчаев . Нет ли у вас стихов?

Глумов . Каких стихов? Вы, верно, не туда зашли.

Голутвин . Нет, туда.

Глумов (Курчаеву) . Не марайте, пожалуйста, бумагу!

Курчаев . Нам эпиграмм нужно. Я знаю, что у вас есть.

Глумов . Никаких нет.

Курчаев . Ну, полно вам! Все знают. У вас на весь город написаны. Вон он хочет сотрудником быть в юмористических газетах.

Глумов (Голутвину) . Вот как! Вы писали прежде?

Голутвин . Писал.

Глумов . Что?

Голутвин . Все: романы, повести, драмы, комедии…

Глумов . Ну, и что же?

Голутвин . Ну, и не печатают нигде, ни за что; сколько ни просил, и даром не хотят. Хочу за скандальчики приняться.

Глумов . Опять не напечатают.

Голутвин . Попытаюсь.

Глумов . Да ведь опасно.

Голутвин . Опасно? А что, прибьют?

Глумов . Пожалуй.

Голутвин . Да говорят, что в других местах бьют; а у нас что-то не слыхать.

Глумов . Так пишите!

Голутвин . С кого мне писать-то, я никого не знаю.

Курчаев . У вас, говорят, дневник какой-то есть, где вы всех по косточке разобрали.

Голутвин . Ну, вот и давайте, давайте его сюда!

Глумов . Ну да, как же не дать.

Голутвин . А уж мы бы их распечатали.

Глумов . И дневника никакого у меня нет.

Курчаев . Разговаривайте! Видели его у вас.

Голутвин . Ишь, как прикидывается; а тоже ведь наш брат, Исакий.

Глумов . Не брат я вам, и не Исакий.

Голутвин . А какие бы мы деньги за него взяли…

Курчаев . Да, в самом деле, ему деньги нужны. «Будет, говорит, на чужой счет пить, трудиться хочу». Это он называет: трудиться. Скажите пожалуйста!

Глумов . Слышу, слышу.

Голутвин . Материалов нет.

Курчаев . Вон, видите, у него материалов нет. Дайте ему материал, пусть его трудится.

Глумов (вставая) . Да не марайте же бумагу!

Курчаев . Ну, вот еще, что за важность!

Глумов . Каких-то петухов тут рисуете.

Курчаев . Ошибаетесь. Это не петух, а мой уважаемый дядюшка, Нил Федосеич Мамаев. Вот (дорисовывает) , и похоже, и хохол похож.

Голутвин . А интересная он личность? Для меня, например?

Курчаев . Очень интересная. Во-первых, он считает себя всех умнее и всех учит. Его хлебом не корми, только приди совета попроси.

Голутвин . Ну вот, подпишите под петухом-то: новейший самоучитель!

Курчаев подписывает.

Да и пошлем напечатать.

Курчаев . Нет, не надо, все-таки дядя. (Отталкивает бумагу, Глумов берет и прячет в карман.)

Голутвин . А еще какие художества за ним водятся?

Курчаев . Много. Третий год квартиру ищет. Ему и не нужна квартира, он просто ездит разговаривать, все как будто дело делает. Выедет с утра, квартир десять осмотрит, поговорит с хозяевами, с дворниками; потом поедет по лавкам пробовать икру, балык; там рассядется, в рассуждения пустится. Купцы не знают, как выжить его из лавки, а он доволен, все-таки утро у него не пропало даром. (Глумову.) Да, вот еще, я и забыл сказать. Тетка в вас влюблена, как кошка.

Глумов . Каким же это образом?

Курчаев . В театре видела, все глаза проглядела, шею было свернула. Все у меня спрашивала: кто такой? Вы этим не шутите!

Глумов . Я не шучу, вы всем шутите.

Курчаев . Ну, как хотите. Я бы на вашем месте… Так вы стихов дадите?

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Егор Дмитрич Глумов, молодой человек.

Глафира Климовна Глумова, его мать.

Нил Федосеич Мамаев, богатый барин, дальний родственник Глумова.

Егор Васильич Курчаев, гусар.

Голутвин, человек, не имеющий занятий.

Манефа, женщина, занимающаяся гаданьем и предсказаньем.

Человек Мамаева.

Чистая, хорошо меблированная комната, письменный стол, зеркало; одна дверь во внутренние комнаты, на правой стороне другая - входная.

Явление первое

Глумов и Глафира Климовна за сценой.

Глумов (за сценой) . Вот еще! Очень нужно! Идти напролом, да и кончено дело. (Выходя из боковой двери.) Делайте, что вам говорят, и не рассуждайте!

Глумова (выходя из боковой двери) . Зачем ты заставляешь меня писать эти письма! Право, мне тяжело.

Глумов . Пишите, пишите!

Глумова . Да что толку? Ведь за тебя не отдадут. У Турусиной тысяч двести приданого, родство, знакомство, она княжеская невеста или генеральская. И за Курчаева не отдадут; за что я взвожу на него, на бедного, разные клеветы и небывальщины!

Глумов . Кого вам больше жаль: меня или гусара Курчаева? На что ему деньги? Он все равно их в карты проиграет. А еще хнычете: я тебя носила под сердцем.

Глумова . Да если бы польза была!

Глумов . Уж это мое дело.

Глумова . Имеешь ли ты хоть какую-нибудь надежду?

Глумов . Имею. Маменька, вы знаете меня: я умен, зол и завистлив, весь в вас. Что я делал до сих пор? Я только злился и писал эпиграммы на всю Москву, а сам баклуши бил. Нет, довольно. Над глупыми людьми не надо смеяться, надо уметь пользоваться их слабостями. Конечно, здесь карьеры не составишь - карьеру составляют и дело делают в Петербурге, а здесь только говорят. Но и здесь можно добиться теплого места и богатой невесты - с меня и довольно. Чем в люди выходят? Не все делами, чаще разговором. Мы в Москве любим поговорить. И чтоб в этой обширной говорильне я не имел успеха! Не может быть! Я сумею подделаться и к тузам и найду себе покровительство, вот вы увидите. Глупо их раздражать - им надо льстить грубо, беспардонно. Вот и весь секрет успеха. Я начну с неважных лиц, с кружка Турусиной, выжму из него все, что нужно, а потом заберусь и повыше. Подите, пишите! Мы еще с вами потолкуем.

Глумова . Помоги тебе бог! (Уходит.)

Глумов (садится к столу) . Эпиграммы в сторону! Этот род поэзии, кроме вреда, ничего не приносит автору. Примемся за панегирики. (Вынимает из кармана тетрадь.) Всю желчь, которая будет накипать в душе, я буду сбывать в этот дневник, а на устах останется только мед. Один, в ночной тиши, я буду вести летопись людской пошлости. Эта рукопись не предназначается для публики, я один буду и автором и читателем. Разве со временем, когда укреплюсь на прочном фундаменте, сделаю из нее извлечение.

Входят Курчаев и Голутвин; Глумов встает и прячет тетрадь в карман.

Явление второе

Глумов, Курчаев и Голутвин.

Курчаев . Bonjour!

Глумов . Очень рад; чему обязан?

Курчаев (садясь к столу на место Глумова) . Мы за делом. (Указывает на Голутвина.) Вот, рекомендую.

Глумов . Да я его знаю давно. Что вы его рекомендуете?

Голутвин . Тон мне ваш что-то не нравится. Да-с.

Глумов . Это как вам угодно. Вы, верно, господа, порядочно позавтракали?

Курчаев . Малым делом. (Берет карандаш и бумагу и чертит что-то.)

Глумов . То-то, оно и видно. У меня, господа, времени свободного немного. В чем дело? (Садится, Голутвин тоже.)

Курчаев . Нет ли у вас стихов?

Глумов . Каких стихов? Вы, верно, не туда зашли.

Голутвин . Нет, туда.

Глумов (Курчаеву) . Не марайте, пожалуйста, бумагу!

Курчаев . Нам эпиграмм нужно. Я знаю, что у вас есть.

Глумов . Никаких нет.

Курчаев . Ну, полно вам! Все знают. У вас на весь город написаны. Вон он хочет сотрудником быть в юмористических газетах.

Глумов (Голутвину) . Вот как! Вы писали прежде?

Голутвин . Писал.

Глумов . Что?

Голутвин . Все: романы, повести, драмы, комедии.

Глумов . Ну, и что же?

Голутвин . Ну, и не печатают нигде, ни за что; сколько ни просил, и даром не хотят. Хочу за скандальчики приняться.

Глумов . Опять не напечатают.

Голутвин . Попытаюсь.

Глумов . Да ведь опасно.

Голутвин . Опасно? А что, прибьют?

Глумов . Пожалуй.

Голутвин . Да говорят, что в других местах бьют, а у нас что-то не слыхать.

Глумов . Так пишите!

Голутвин . С кого мне писать-то, я никого не знаю.

Курчаев . У вас, говорят, дневник какой-то есть, где вы всех по косточке разобрали.

Голутвин . Ну, вот и давайте, давайте его сюда!

Глумов . Ну да, как же не дать!

Голутвин . А уж мы бы их распечатали.

Глумов . И дневника никакого у меня нет.

Курчаев . Разговаривайте! Видели его у вас.

Голутвин . Ишь как прикидывается; а тоже ведь наш брат, Исакий.

Глумов . Не брат я вам, и не Исакий.

Голутвин . А какие бы мы деньги за него взяли…

Курчаев . Да, в самом деле, ему деньги нужны. «Будет, говорит, на чужой счет пить; трудиться хочу». Это он называет трудиться. Скажите пожалуйста!

Глумов . Слышу, слышу.

Голутвин . Материалов нет.

Курчаев . Вон, видите, у него материалов нет. Дайте ему материал, пусть его трудится.

Глумов (вставая) . Да не марайте же бумагу!

Произведение начинается с описания семейства Глумовых, которое живет в московской достаточно приличной квартире. Читателей привлекает разговор Егора Глумова со своей матерью о продвижении по службе в обществе, и говорит, что он поступит точно так же, как и его мать через знакомых. Он начинает делать записи о людях, расположения которых пытается добиться.

Через некоторое время к нему приходят знакомые Егора - Голутвин и Курчаев, которые просят помощь в издании журнала, но молодой человек отказывается. Курчаев, являющийся дальним родственником семьи Глумовых, рассказывает о странной привычке сановника Мамаева просто смотреть дома, которые сдавались в наем. Но при этом ничего в этом, не понимая, учит всех.

Глумов даже узнает, что в него влюблена супруга Мамаева.

Продумав все действия, молодой человек, подкупив слугу сановника и обсудив конечно все это с матерью, приглашает Мамаева в квартиру, которая как- будто бы сдавалась внаем.

Прибыв в это жилище, Мамаев вначале ругает слугу за обман, но услышав, как Глумов хочет получить у него совета насчет переселения в более большую квартиру, смягчился. Тем временем мать Глумова передает нелестный отзыв о сановнике от Курчаева. Конечно же, он рассердился на племянника и не захотел его больше видеть. Курчаев понимает, что все это подстроил Глумов и поссорился со своим другом. Это был одним из первых шагов к продвижению по службе.

В доме Мамаевых он встречает Крутицкого с прекрасной статьей, схожей с ломоносовским стилем. Нил Федосеевич предлагает отдать труд на доработку Глумову, так как он считает парнем довольно- таки неглупым. Мать Егора Дмитриевича пытается одолжить денег у Мамаева. Но тот предлагает дать цельные советы по распоряжению бюджета. Но Глумова идет другим путем, и нашептывает жене Мамаева о влюбленности ее сына. Мамаеву так сильно понравился Глумов, что даже сводит его очень важным чиновником и просит найти ему выгодное место, а также обучает как нужно ухаживать за его женой.

В город приезжает знатная госпожа Турусина со своей племянницей, которой хочет подыскать выгодного жениха и ругает ее за связь с гусаром Курчаевым. Сразу же по приезду столь знатной барыни, в гости заявляются Крутицкий и Городулин, которые пророчат в женихи Глумова.

Мамаева, услышав о сватовстве Глумова на юной барышне, сильно встревожилась и помчалась к Глумову поговорить на эту тему. И приход ее Глумову совсем не нужен, ведь он записывал в дневник все замечания, характеристики и выражения на каждого человека.

Между ним и Мамаевой происходи не очень приятный разговор, и не знаем мы, чем бы он закончился, если бы, не явился Голутвин с разоблачением Глумова о предстоящей женитьбе на Машеньке. Выпроводив еле-еле его из комнаты, Мамаева замечает дневник, прочитав несколько строк про себя, забирает его.

Молодой человек, обнаружив пропажу, понял, что ему придется держать ответ перед обществом, что и случилось на даче у Турусиной.

Когда все услышали записи Гулумова, ему предложили уйти, на что он отказался и принялся напрямую изобличать каждого присутствующего. Но все поняли, что в этих записях есть какая-то доля правды, и Глумова через некоторое время надо к себе опять приблизить.

Пьеса учит нас тому, что каким бы то хитрым, наглым человек не будет, ставя в своей жизни определенны цели, все равно найдется мудрец, который разоблачит лгуна и подхалима, и выведет на чистую воду.

Картинка или рисунок На всякого мудреца довольно простоты

Другие пересказы для читательского дневника

  • Краткое содержание Старшая Эдда

    Сборник состоит из более чем 35 песен, в поэтической форме раскрывающих представления древних скандинавов о сотворении и устройстве мира, и структурно разделенных на три части:

  • Егор Дмитрич Глумов , молодой человек.
  • Глафира Климовна Глумова , его мать.
  • Нил Федосеич Мамаев , богатый барин, дальний родственник Глумова.
  • Егор Васильич Курчаев , гусар.
  • Голутвин , человек, не имеющий занятий.
  • Манефа , женщина, занимающаяся гаданьем и предсказаньем.
  • Человек Мамаева.

Сюжет

Действие происходит в Москве, в первое десятилетие реформ Александра II . Егор Дмитриевич Глумов говорит своей матери, что отныне будет делать карьеру через знакомства в свете. Теперь Глумов для себя будет вести дневник и в нём писать откровенно, что думает о людях, расположения которых добивается .

Постановки

  • 1 ноября - Александринский театр .(бенефис Ф. А. Бурдина. Мамаев - Бурдин, Глумов - Н. Самойлов, Глумова - Линская, Мамаева - Читау, Крутицкий - П. Васильев, Городулин - В. Самойлов, Турусина - Жулева , Манефа - Громова, Голутвин - П. Степанов). В других составах были заняты И. Киселевский , К. Варламов, Уралов (Крутицкий), В. Далматов, А. П. Ленский, Аполлонский, Юрьев (Глумов), Давыдов (Мамаев), Глебова, Савина, Тираспольская (Мамаева), Чарский, Далматов, Корвин-Круковский (Городулин), Стрельская (Глумова), С. Яковлев (Голутвин), Чижевская (Манефа).
  • 6 ноября - Малый театр (бенефис Н. Е. Вильде, Глумов - Вильде, Глумова - Таланова , Мамаев - П. М. Садовский , Мамаева - Е. Н. Васильева , Крутицкий - С. Шумский, Городулин - Самарин, Турусина - Н. Медведева, Машенька - Федотова, Манефа - Акимова). Ролью Глумова в Малом театре дебютировал В 1876 году А. П. Ленский (впервые играл эту роль в 1869 году в провинции). До 1917 года в спектале были заняты О. О. Садовская (Глумова), Греков, Парамонов, А. Ленский (Мамаев), Никулина, Лешковская , А. А. Яблочкина (Мамаева), Музиль, Падарин, К. Н. Рыбаков , Правдин (Крутицкий), Южин (Городулин), Рыкалова, Массалитинова (Манефа), М. П. Садовский (Голутвин), П. Садовский (Глумов), Грибунина, Никулина (Турусина), Музиль (Машенька), А. А. Остужев (Курчаев).
  • 1885 - Театр Корша (Глумов - Солонин, Крутицкий - И. П. Киселевский).
  • 1910 - Московский художественный театр . Реж. В. И. Немирович-Данченко , В. В. Лужский, худ. Симов, Сапунов; Глумов - В. И. Качалов , Мамаев - В. В. Лужский, Мамаева - М. Н. Германова, Крутицкий - Станиславский , Городулин - Л. М. Леонидов , Турусина - М. Г. Савицкая, Манефа - Н. С. Бутова, Голутвин - И. М. Москвин , Григорий - А. Р. Артем. Возобновлен в 1925 году. Исполнители ролей в МХТ (по хронологии) - О. Л. Книппер-Чехова (Мамаева), В. Ф. Грибунин (Крутицкий), Н. О. Массалитинов , В. Ф. Грибунин (Городулин), Е. П. Муратова, М. П. Лилина , Бирман , Книппер-Чехова , Соколовская (Турусина), А. Г. Коонен , Гиацинтова, А. К. Тарасова (Машенька), Берсенев , Вербицкий, Б. Н. Ливанов (Курчаев), Дейкун, Соколовская, Дмоховская (Манефа).

В провинциальных постановках наиболее известны были Глумов - Рощин-Инсаров, Городулин - Неделин .

Постановки в СССР

  • 1923 - Малый театр (реж. И. С. Платон; Глумов - П. М. Садовский , Глумова - В. Н. Рыжова , Мамаев - Костромской, Крутицкий - А. И. Южин , Городулин - Климов, Турусина - Е. К. Лешковская, Машенька - Белевцева, Курчаев - М. Ф. Ленин , Голутвин - Н. Яковлев).
  • 1935 - Малый театр (реж. П. М. Садовский, худ. Меныпутин). Исполнители этой и последующей (1943) пост. Малого театра: П. М. Садовский, Мейер, Аксенов, М. И. Царев (Глумов), Е. Д. Турчанинова (Глумова), В. Н. Давыдов , Головин, К. Яковлев, Владиславский (Мамаев), Шатрова (Мамаева), Айдаров, Рыжов, Зражевский , Старковский (Крутицкий), К. А. Зубов , Н. Яковлев, Рыбников (Городулин), Турчанинова , А А. Яблочкина , Борская (Турусина), Васенин , Лебедев, Сашин-Никольский (Голутвин).
  • 1923 - 1-й Рабочий театр Пролеткульта (Москва). Композиция «Мудрец» по пьесе Островского. Автор композиции и режиссёр С. М. Эйзенштейн ; Глумов (в композиции - Рыжий клоун Жорж) - Г. В. Александров .
  • 1928 - Проф-клубная мастерская в Москве (реж. Волконский, Глумов - Канцель, Крутицкий - Абдулов)
  • 1937 - Харьковский русский театр (реж. и Крутицкий - А. Г. Крамов)
  • 1943 - Ленинградский театр им. Ленинского Комсомола (премьера в г. Серове)
  • 1943 - ЦТКА (реж. Тункель, худ. Федотов; Глумов - Хованский, Мамаев - Хохлов)
  • 1944 - Театр им. Ш. Руставели (Тбилиси; реж. Алексидзе)
  • 1945 - Воронежский театр (реж. Энгелькрон)
  • 1945 - Казанский русский театр (реж. Ардаров; Глумов - Гусев, Глумова - Жилина, Мамаев - Якушенко)
  • 1946 - Ленинградский театр Комедии (реж. Зон, худ. Н. П. Акимов)
  • 1950 - Театр драмы Латвийской ССР (реж. Балюна; Глумов - Видениек, Глумова - Румниеце)
  • 1951 - Театр им. Леси Украинки (Киев; реж. Нелли; Глумов - Белоусов)
  • 1954 - Горьковский театр (реж. Покровский, худ. К. Иванов; Глумов - Ушаков, Крутицкий - Левкоев)
  • 1958 - Московский театр Сатиры (реж. Лобанов)
  • 1968 - Театр им. Евг. Вахтангова . Реж. А. Ремизова, худ. Н. П. Акимов .

Кроме того пьесу ставили Костромской (1934, 1947), Смоленский (1934), Таганрогский (1936) театры, Тбилисский театр им. А. С. Грибоедова (1940), Воронежский театр (1941), Одесский русский театр им. Иванова (1947), Саратовский театр им. К. Маркса (1948) , Театр им. Я. Купалы (Минск ; 1962), Бакинский театр (1963) и др.

Современные постановки

  • 1984 - Малый театр. Реж.-пост. И. В. Ильинский, реж. В. Я. Мартенс, худ. С. М. Бархин.
  • 1997 - Театр-студия п/р О. Табакова. Реж.-пост. О. П. Табаков , худ.-пост. Д. Л. Боровский .
  • 2002 - Малый театр. Реж.-пост. В. Бейлис, худ.-пост. - Э. Стенберг. В ролях: Э. Быстрицкая, И. Муравьёва, А. Потапов, Т. Панкова, А. Ермаков.
  • - Алтайский краевой театр драмы имени В. М. Шукшина (реж. В. Золотарь)

За рубежом

Примечания

Литература

  • текст пьесы
  • первая публикация - «Отечественные записки », 1868, № 11.
  • Арбажин К. (Впечатления сезона), «ЕИТ». Сезон 1909, вып. 4.
  • Кугель А. Театральные заметки // Театр и искусство. 1910, № 18.
  • Дурылин С. Н. «На всякого мудреца довольно простоты» на сцене Московского Малого театра. М.-Л., 1940.
  • Новицкий П. Образы актёров. М., 1941.
  • «На всякого мудреца довольно простоты». Сб. статей, М.-Л., 1948 (А. Н. Островский на сцене Малого театра).
  • 3ограф Н. Александр Павлович Ленский. М., 1955.


Пьесы Александра Остовского

Свои люди - сочтёмся | Бедная невеста | Доходное место | Праздничный сон до обеда | Гроза | Свои собаки грызутся, чужая не приставай | Женитьба Бальзаминова | На бойком месте | На всякого мудреца довольно простоты | Бешеные деньги | Лес | Не всё коту масленица | Не было ни гроша, да вдруг алтын | Снегурочка | Волки и овцы | Правда хорошо, счастье лучше | Последняя жертва | Бесприданница | Без вины виноватые | Таланты и поклонники | Красавец-мужчина


Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "На всякого мудреца довольно простоты (пьеса)" в других словарях:

    У этого термина существуют и другие значения, см. Бешеные деньги. Бешеные деньги Жанр: пьеса

    У этого термина существуют и другие значения, см. Снегурочка (значения). Снегурочка Жанр: пьеса

(Отрывок очерка «Из пьес А. Н. Островского» – части «Литературной коллекции», написанной Александром Солженицыным .)

«На всякого мудреца довольно простоты» (1868)

Узнать нельзя драматурга [Островского ] от прежних комедий! С первых слов заявляется интрига! – и дальше она динамично накатывает, клубится, изумляет неожиданными поворотами, приёмами. Чёткие диалоги, без лирических замедлений, напоены остротой, перчинками юмора – юмора персонажей и юмора ситуаций (без прежней игры на самобытности выражений, только фольклорные присказки у гадальщицы), иногда, правда (у вздорной богачки Турусиной), сбиваясь и в водевиль. И какой простор для актёрской игры. Очень смешные положения. Интрига быстро, успешно ветвится – в неожиданных, но угаданных психологических поворотах и в переблесках лицемерия главного интригана Егора Глумова. Тщетная была бы затея – уследить, пересказывать повороты сюжета. Нет уже больше замедленных мещанских фигур. Скользят обходные намёки видных персон, ошарашенных новым временем александровских реформ , схвачена и эпоха. (Но мы и сегодня прочтём – а ведь это о нашем времени: «После всего этого . Вы понимаете, после чего?.. Куда-то ведут нас; но ни мы не знаем – куда, ни те, которые ведут нас… Где же вековая мудрость, вековая опытность?») – Ещё отчётливей, уже до сатиры, пьеса врезается в общественные дискуссии: для его превосходительства Глумов составляет трактат: «О вреде реформ вообще»: «отметая старое, мы даём простор опасной пытливости ума… так называемому духу времени… измышлению праздных умов…» В присутственных местах увеличить оклады «председателям и членам, а отнюдь не младшим чиновникам». Глумов победно берёт всех намеченных – меткой, мгновенной находчивостью, лестью, ложью и лицемерием. «Всё взято одной энергией». (Да ещё: его неутомимая маменька рассылает безымянные письма, порочащие кого надо, и сидит-соглядатает в доме преднамеченной невесты.) «Целый замок висит на воздухе без фундамента».

На всякого мудреца довольно простоты. Фильм-спектакль театра им. Евгения Вахтангова по драме А. Островского (1971). 1-я часть

Так и есть. Слишком уж быстро авантюрист пошёл вверх, сорвался на показной любовной игре с женой дяди: её ревности открылся замысел той женитьбы. И первое это раскрытие представлено у Островского озорной ироничной сценой: женщина разрывается от ревности, а его превосходительство, не замечая и ничего не ведая, декламирует возвышенные тирады из трагедии полвека назад умершего Озерова.

И вот когда сбывается заглавное предупреждение комедии: «На всякого мудреца…» Зачем бы Глумову вести дневник? «Всю желчь, которая будет накипать в душе, сбывать в этот дневник, а на устах останется только мёд». А что? – жизненно. И – вёл. Но вот – в суматохе быстро переменчивых сцен – дневник по опрометчивости достаётся разгневанной даме.

А пока дневник неизвестно у кого, Глумов ещё актёрствует и перед глупо-доверчивой матерью невесты, виртуозно балансирует между своими покровителями – старо-консерватором и младо-либералом, всё острые повороты, берётся публично высмеять своё же сочинение, с той же изумительной находчивостью и перед дядиной супругой. И всё те же блёстки сверкают в диалогах.

На всякого мудреца довольно простоты. Фильм-спектакль театра им. Евгения Вахтангова по драме А. Островского (1971). 2-я часть

И вдруг – от почтальона конверт, и в нём – сам дневник, на чтение желающим. Чтение вслух по очереди, наразрыв, стараясь миновать о себе самом, – очень смешно, комично. А пришедший Глумов не потерял самообладания – «Вы сами скоро пожалеете, что удалили меня из вашего общества. Я вам нужен, господа. Без такого человека, как я, вам нельзя жить». – Но дальше растянутый монолог его об их всех бесчестности – уже публицистика, через публику – да крик в общественную жизнь. Художественно – это перебор.

А вне этого заключительного разоблачительства – пьеса стройная, живая, искромётная – вот, доступен Островскому и вполне французский стиль.

Примечание. Комедия «На всякого мудреца довольно простоты» была поставлена на сцене «из-под пера»: автор окончил ее 7 октября 1868 года, 1 ноября была премьера в Александринском, 6 ноября – в Малом. Шла с неизменным успехом и до, и после революции. Идет на сценах русских театров и сейчас. Существуют фильмы-спектакли: Малый театр (1952 и 2008), Театр им. Евг. Вахтангова (1971), МХАТ им. М. Горького (1976), Московский театр-студия п/р О. Табакова (2007).