Руководитель фондов «Дар» и «Соцгоспроект» Илья Елисеев, которые в фильме ФБК Алексея Навального «Он вам не Димон» связываются с премьер-министром Дмитрием Медведевым, заявил, что подаст в суд на создателей фильма. Днем Алексей Навальный ответил Елисееву в своем блоге.

Навальный ответит

«Мы намерены обратиться в судебные инстанции с исками о защите деловой репутации к первоисточникам и ряду СМИ, распространяющих ложную информацию о «Даре» и его компаниях, хотя я и понимаю, что это может способствовать политической раскрутке отдельных персонажей», - сказал однокурсник Дмитрия Медведева в интервью «Коммерсанту».

Елисеев заявил, что «дача Медведева» из фильма ФБК - «представительская резиденция топового уровня», и там гостят другие известные люди. Елисеев также высказался по поводу особняка на Рублевке, сославшись на слова Алишера Усманова.

«Я лишь могу подтвердить: и мы, и, насколько я понимаю, наши партнеры из группы «Ист-Инвест» получили компенсацию за нереализованный девелоперский проект», - сказал он.

Елисеев утверждает, что особняк на Рублевке «практически полностью» законсервирован, поскольку фонд «Дар» ищет на него покупателя. Он также сказал, что в деревне Мансурово, также фигурирующей в фильме ФБК, Медведев был «лишь пару раз».

Высказался бывший однокурсник Медведева и на тему тосканской винодельни, которая якобы принадлежит премьеру. Елисеев заявил, что эта собственность - его личная инвестиция, с фондом «Дар» не связанная.

«Честно говоря, я никогда не считал, что мы должны подробно освещать нашу деятельность. Но раз в обществе существует запрос на большую открытость «Дара», нам не составит труда соответствовать этим требованиям, - заявил Елисеев. - Я очень долго не желал во всем этом пачкаться, ничего рассказывать, ничего не хотел объяснять».

Елисеев подчеркнул «в качестве юриста», что «ни председатель правительства, ни члены его семьи никогда не являлись и не являются ни собственниками, ни иными титульным владельцами этой недвижимости».

Ранее в суд на Навального в связи с утверждениями фильма «Он вам не Димон» подал Алишер Усманов.

Навальный ответил. И Албуров

Днем Алексей Навальный ответил Елисееву в своем блоге.

Оппозиционер обвиняет Елисеева во лжи и утверждает, что это стало бы очевидно, если бы однокурснику Медведева задали хотя бы три вопроса. Первый: если «дача» в Плесе принаделжит Елисееву, то почему там расположено подразделение ФСО? Второй: Почему над «дачей» официальная бесполетная зона? Третий: почему Газпромбанк выдал своему сотруднику Елисееву кредит на 11 млрд рублей, под какое обеспечение и как вернули эти деньги? Навальный считает, что в случае с кредитом мог быть конфликт интересов.

Сотрудник ФБК Георгий Албуров отметил то, что Елисеев не опроверг связи ни с одной компанией, упоминающейся в связи с ним в фильме «Он вам не Димон». Среди вопросов Албурова - почему фонды не сдают отчетность в Минюст, почему Медведев «распоряжается объектами в Псехако и Плесе» (имеется в виду утекшая в сеть переписка, которая якобы принадлежит Медведеву), почему «коммерческие объекты» фондов Елисеева за 10 лет не были доступны для бронирования и т.д.

Сооснователь Google Ларри Пейдж боялся потерять контроль над компанией в 2011 г. и даже «скрыто угрожал» уйти из-за этого, сообщает Bloomberg со ссылкой на недавно обнародованные судебные документы. Речь идет об иске акционеров Google по поводу выпуска компанией акций класса C без права голоса. В частности, Пейдж опасался, что другой сооснователь компании – Сергей Брин или ее тогдашний руководитель Эрик Шмидт продадут свои голосующие акции, в результате чего они потеряли бы контроль над принятием решений.

Именно из-за опасений Пейджа Google выпустил акции без права голоса в качестве специального дивиденда инвесторам в 2014 г., свидетельствуют документы. Причем перед этим Google не скрывал, что для основателей важно сохранить контроль над компанией. Если во время своего IPO в 2004 г. Google выпустил акции класса А, каждая из которых обладала одним голосом, то у Пейджа, Брина и Шмидта были акции класса B, обладающие сразу 10 голосами. Вслед за Google этим приемом воспользовались основатели других технологических компаний, включая Facebook и Snap, отмечает Bloomberg.

Эта история началась еще в конце 2010 г., когда Пейдж готовился сменить Шмидта на посту гендиректора, а Брин увлекся рискованными проектами лаборатории Google X, пишет Bloomberg. Совет директоров Google не сразу одобрил предложение выпустить новый тип акций, поскольку руководство требовало принять решение быстро и из-за опасений, что это не будет соответствовать стандартам корпоративного управления. В итоге переговоры длились больше года. В частности, Пейдж хотел, чтобы совет директоров разрешил ему получить принадлежащие Брину акции класса B взамен на акции класса C. В противном случае Пейджу пришлось бы заплатить за них $8,2 млрд. Кроме того, Пейдж не хотел делать крупных поглощений за счет акций, пока не будут выпущены акции без права голоса, чтобы его контроль над Google не уменьшился.

«Почему я должен так упорно работать, если могу потерять контроль [над Google]?» – написал Пейдж тогдашнему члену совета директоров Полу Отеллини, и тот увидел в этих словах «скрытую угрозу» покинуть компанию.

В итоге в апреле 2012 г. совет директоров разрешил выпустить акции без права голоса, но убедил основателей Google принять более жесткие ограничения на передачу акций друг другу. В частности, ни один из них не должен получить полный контроль над голосующими акциями. Иск акционеров был урегулирован, когда Пейдж и Брин согласились, чтобы совет директоров мог лучше контролировать продажу неголосующих акций. В 2015 г. в результате реорганизации бизнеса Google стал частью холдинговой компании Alphabet, гендиректором которой стал Сундар Пичаи. Пейдж, Брин и Шмидт теперь не участвуют активно в управлении компанией, но по-прежнему контролируют 56,5% голосов.

Россия не соглашалась на размещение вооруженной полицейской миссии в Донбассе. Об этом заявили в Министерстве иностранных дел. Ранее о согласии Москвы на такое размещение сообщил замглавы администрации президента Украины Константин Елисеев. Он заявил, что власти страны располагают записями всех телефонных разговоров, которые подтверждают согласие Владимира Путина на разворачивание миссии. Замглавы российского МИД Григорий Карасин подчеркнул, что для обсуждения таких вопросов есть сложившиеся форматы, в частности, контактная группа. По словам Карасина, «многословие киевских стратегов лишь мешает делу». Директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский обсудил тему с ведущей «Коммерсантъ FM» Натальей Ждановой.


— Расскажите, о чем говорят в Киеве? Действительно есть какие-то подтверждения того, что Путин давал согласие на разворачивание этой миссии?

— Я внимательно прочитал эксклюзивное интервью Елисеева — это на него ссылаются, — и он там вообще никакой сенсации не произнес. Он произнес то, что уже давно было известно: Россия не отказывается обсуждать в том числе и вооруженную миссию. Ведь на самом деле еще пару месяцев назад, когда была большая встреча Владимира Владимировича Путина с журналистами, президент сказал, что он разговаривал с Порошенко, и тот предложил эту вооруженную миссию, на что Путин сказал, что если речь идет о линии размежевания, то мы не против. Последующие цитаты и высших руководителей, ответственных за это направление в Российской Федерации, ясно дали понять, что Москва не против, но надо договориться с теми, кто контролирует ситуацию на Донбассе. То есть вступайте в эти прямые переговоры, если они согласятся, и вы как-то договоритесь, то пожалуйста — хоть военная, хоть военно-космическая миссия может там осуществиться.

Поэтому в тех словах, которые произнесены были Елисеевым, в принципе никакого вранья нет. Он сказал, что Россия дала согласие обсуждать. Пожалуйста, можно обсуждать.

— А в каком состоянии сейчас этот самый переговорный процесс? Вроде как во время прямой линии Владимир Путин говорил как раз о том, что он не против, но никаких конкретных договоренностей пока нет.

— Есть большая политика, где кто-то говорит, что не против, кто-то говорит, что надо договариваться с ДНР, ЛНР. Но это все как бы высокая политика.

На самом деле никакой военной миссии там не будет, ни на границе, ни на избирательных участках. Просто потому, что, во-первых, масштабная миссия требует сложного согласования всех членов ОБСЕ, больше, чем 50. Во-вторых, нужно выделить много денег. В-третьих, для этого нужна действительно масштабная миссия, потому что противостоят друг другу большие соединения — 75 тыс. с одной стороны, 40 тыс. с другой. Невозможно даже 1 тыс. людей это проконтролировать.

И в конце концов, есть ясная позиция Захарченко и Плотницкого, что они против вообще любой вооруженной миссии. Я не вижу причин, почему они изменят свою позицию. А то, что Москва говорит, что в принципе можно обсуждать, — так Москва на протяжении длительного времени хочет дать понять Киеву и Западу, что договориться можно только в том случае, если Киев сядет за стол переговоров с ДНР и ЛНР. А Киев отказывается. На этой оптимистической ноте можно и завершить — никакой миссии не будет.

— Хорошо. Если этого не произойдет, какой вариант урегулирования возможен в этом случае, насколько принципиально присутствие миротворческого контингента?

— Если бы это от меня зависело, то я бы, например, рекомендовал согласиться на какую-то ограниченную миротворческую миссию вооруженных людей на границе противостояния, чтобы было действительно ясно, кто начинает стрелять, чтобы нельзя было объяснять, что не мы первые выстрелили. Это важно. И люди бы не умирали. И второе, я в принципе считал бы даже возможным полицейскую миссию, вооруженную миссию, такую, как охрана представителей ОБСЕ вместе с представителями ДНР и ЛНР на избирательных участках. Смысл-то в чем? В том, чтобы выборы там прошли. Если выборы пройдут, это полностью решит задачу преодоления кризиса, поскольку тогда Киеву придется отказаться от концепции того, что он воюет с Россией. Получится, что там все равно изберут людей, которые против Киева, все равно изберут Захарченко и Плотницкого.

В итоге придется говорить, что там на самом деле гражданский конфликт или гражданская война, и тогда отношение к этому поменяется, и это будет шаг к тому, чтобы вести прямые переговоры, находить компромиссные решения, но это не в интересах Киева, я бы даже сказал, не сильно в интересах ДНР и ЛНР. Поэтому я не вижу в ближайшем времени перспектив такого важного и желанного для всех умиротворения на юго-востоке Украины.

Следующая новость

Фонд «Дар» Ильи Елисеева существует уже более 10 лет, но привлек внимание россиян только недавно. Уставной капитал фонда, к созданию которого официальные лица не имели отношения, был сформирован учредителями еще в 2006 году и составил 34,4 миллиарда рублей. В интервью изданию «Коммерсант» Илья Елисеев рассказал, что фонд задумали как некоммерческую организацию, которая будет реализовывать проекты в интересах государства и общества.

Для истории

Один из главных приоритетов некоммерческой деятельности «Дара» — восстановление исторических зданий. Именно этот фонд одним из первых пожертвовал средства на реставрационные работы в музейно-парковом комплексе в Стрельне. На поддержку этого проекта с 2007 по 2010 год «Дар» перечислил 1728 миллионов рублей.

Елисеев напомнил, что в начале 1990-х на месте комплекса были руины. Сейчас, после восстановления, объект посещают туристы со всего мира.

На мой взгляд, это очень успешный пример частно-государственного партнерства, когда значимый для государства и общества исторический памятник был восстановлен без привлечения бюджетных средств

— считает Елисеев.

Фото: Наталья Селиверстова/РИА Новости

Восстановление Плеса

После этого удачного опыта, фонд решил восстановить исторический памятник в другом регионе России. Рассмотрев несколько вариантов, руководители организации решили остановится на Плесе (Ивановская область). По словам Елисеева, он был потрясен красотой этого города, когда впервые посетил его в 2008 году.

Глава «Дара» сообщил, что в Плесе фонд не только восстанавливал усадьбу Черневых, но и главный городской собор Воскресения Христова 1817 года постройки.

Около 165 миллионов рублей мы направили на восстановление храма Воскресения Христова «Над вечным покоем». Это деревянный храм 1699 года, который был в 1982 году перенесен в Плес из села Билюково Ивановской области

— глава фонда «Дар».

Занимался фонд и социальными учреждениями. 32 миллиона рублей было вложено в городскую больницу, еще 107 миллионов потратили на создание культурного центра «Левитан-холл». Сейчас там проводят международный кинофестиваль «Плес на Волге. Льняная палитра» и кинофестиваль имени Андрея Тарковского «Зеркало». Всего за 10 лет, по словам Елисеева, в восстановления инфраструктуры и памятников Плеса вложили 1,184 миллиарда рублей.

Работа с недвижимостью

Фонд занимается не только исторической недвижимостью, но и современными постройками. Говоря об особняке на Рублевке, Елисеев подтвердил, что фонд «Дар» получил его как компенсацию за нереализованный девелоперовский проект. О чем ранее говорил и бизнесмен Алишер Усманов.

«Мы занимаемся работой с недвижимостью, чтобы иметь средства для выполнения своих уставных целей и задач. Ну нельзя же существовать только за счет спонсоров, да и накопленный в области реставрации и реновации опыт было просто глупо не использовать», — объяснил Елисеев.

«Мы всегда активно занимались благотворительностью»

Несмотря на то, что благотворительность не является основной задачей некоммерческих фондов, они могут тратить на нее средства. По словам Елисеева, за 10 лет «Дар» и связанные с ним организации потратили на благотворительность около 11,4 миллиарда рублей.

Повторю: 11,4 миллиарда. Это очень большие деньги. Ну, простите нас, что мы не кричали об этом на каждом углу. <…> И наконец, еще раз повторю: мы не благотворительная организация. Некоммерческая? Да. Благотворительная? Нет.

— глава «Дара» Илья Елисеев.

Все свое

По словам Елисеева, «Дар» по закону и принципу функционирования является собственником всего своего имущества, и передавать его кому-либо запрещено.

По сути фонд — это определенное количество материальных средств, переданные учредителями ради достижения каких-либо целей. Эти деньги тратятся на оплату труда людей, на развитие сопутствующих проектов, и цели, связанные с их реализацией.

Кроме того, при наличии свободных денег фонд обязан реинвестировать их в поставленные цели и не может их потратить «по-своему».

«Распределять ее [коммерческую выгоду фонда] в дальнейшем между учредителями в какой бы то ни было форме категорически запрещено: фонды обязаны реинвестировать ее в уставных некоммерческих целях. .Даже в случае полной ликвидации фонда его активы ни при каких условиях не будут передаваться ни учредителям фонда, ни тем более посторонним физическим лицам. Для наших фондов закон просто не предусматривает такой возможности», — пояснил Елисеев.

«Хочу разочаровать всех»

У «Дара» есть дела и не в «негородских» зонах, среди его проектов — особняк Кушелева-Безбородко, расположенный в самом центре Петербурга на берегу Невы. За последние несколько лет проект прошел сложную и многоуровневую реставрацию и был признан лучшим проектом 2016−2017 годов среди европейских проектов по реновации жилых комплексов.

Хочу сразу разочаровать всех, кто будет искать там следы премьера. Ни он, ни члены его семьи там никогда не бывали и жильем в этом доме не владеют

— Илья Елисеев.

Следующая новость

Основатель некоммерческого фонда "Дар" Илья Елисеев, названный в расследовании ФБК главным распорядителем многомиллиардных активов премьера Дмитрия Медведева, обещает подать в суд на Алексея Навального. Он дал большое интервью "Коммерсанту" , в котором заявил, что не действует в интересах главы правительства, а также подробно объяснил отличия между фондом и благотворительной организацией и рассказал о контролируемых объектах недвижимости. Ранее в суд на Навального подал другой фигурант резонансного расследования - миллиардер Алишер Усманов.

"Я не являюсь подчиненным премьер-министра, его "банкиром", "завхозом" и т. п. Я вполне самодостаточен, самостоятелен, в высокопоставленных патронах не нуждаюсь, - утверждает Елисеев. - Конечно, мы прекрасно знакомы, по мере возможности встречаемся, с днем рождения друг друга поздравляем. И хотя семьями мы и не дружим, но и сына, и жену Дмитрия Анатольевича я неплохо знаю".

По словам Елисеева, "Дар" - это "никак не благотворительный фонд в его классическом понимании" и изначально намеревался вкладывать около трети средств в коммерческие проекты. Тем не менее, по его словам, "Дар" потратил на благотворительность свыше 11 млрд рублей: "11,4 млрд. Это очень большие деньги. Ну, простите нас, что мы не кричали об этом на каждом углу".

В похожем стиле - нелюбовью к публичности - Елисеев объясняет искажение информации об активах фонда. Например, реконструкцию усадьбы Миловка в Плесе под Иваново Елисеев обосновывает тем, что влюбился в этот город: "Почему именно Плес? Съездите туда хотя бы раз - и вы влюбитесь в этот городок сами. Я оказался там первый раз в 2008 году. И был потрясен его красотой".

Превратить Миловку в "резиденцию топового уровня, каких в России немного", фонд решил для ее содержания и ухода, заявил Елисеев. Он говорит, что Медведев оплачивает свое пребывание в случае визитов туда. В интервью много цифр, связанных с затратами фонда, а сколько стоит пожить в усадьбе, глава "Дара" не сообщил. Но утверждает, что там останавливаются "крупные бизнесмены, политики, видные общественные деятели". "Могу только еще раз повторить: ни председатель правительства, ни члены его семьи никогда не являлись и не являются ни собственниками, ни иными титульным владельцами этой недвижимости", - подчеркнул он.

Коммерческие проекты фонда Елисеев объясняет необходимостью заработать деньги на восстановление исторических зданий и благотворительные проекты: "Мы занимаемся работой с недвижимостью, чтобы иметь средства для выполнения своих уставных целей и задач. Ну нельзя же существовать только за счет спонсоров, да и накопленный в области реставрации и реновации опыт было просто глупо не использовать".

Виноградники в Тоскане Елисеев называет своей личной инвестицией: "Там еще и оливковая роща небольшая есть, и винодельня - всего 100 га площадей. Это моя собственная сугубо частная инвестиция, которая к деятельности фондов не имеет вообще никакого отношения".

Малый объем раскрытия информации о деятельности "Дара" Елисеев считает нормой: "Честно говоря, я никогда не считал, что мы должны подробно освещать нашу деятельность. Но раз в обществе существует запрос на большую открытость "Дара", нам не составит труда соответствовать этим требованиям". Отметим, что в конце марта Минюст удалил с сайта все отчеты НКО до 2014 года.

Елисеев говорит, что намерен обратиться в суд и судиться хочет не только с первоисточником, но и с рядом СМИ, которые "распространяют очевидную ложь о деятельности наших фондов и нашего бизнеса".