Наверное, там где «экономика проекта не летает» и бизнес вынужден выполнять социальные функции, господдержка должна быть сильнее. Но этот принцип сегодня уже заложен в немногочисленных мерах поддержки, которые существуют. Например, они реализуются в малых городах. Однако бюджетные ассигнования на эти цели крайне ограничены, поэтому меры фактически не реализуются.

К вопросу отмены регулирования деятельности естественных монополий нужно относиться аккуратно, поскольку такое регулирование введено прежде всего для защиты интересов абонентов, и в ином случае могут быть злоупотребления со стороны монополистов. Тем более, когда экономический стимул снижения цены подключения ради новых подключений не работает - на практике увеличение количества абонентов не дает улучшение экономики проекта.

По мере трансформации арендных отношений в концессионные необходимость в регуляторных контрактах будет отпадать, потому что все элементы этих контрактов там содержатся. Кроме того, регуляторные соглашения по своей сути не самостоятельны, они содержат ровно те обязательства по установлению тарифов и возврата инвестиций, которые есть в действующем законодательстве. Установление иных гарантий в соглашениях будет выходить за рамки бюджетных полномочий региональных и местных подписантов таких контрактов.

Фантастические сценарии нет смысла рассматривать: свободный капитал идет в те отрасли, где есть гарантия возврата инвестиций и прибыль. Если в сфере ЖКХ мы постоянно обсуждаем, как все-таки гарантировать инвестору возврат его произведенных расходов, расчетная предпринимательская прибыль, заложенная в тарифе по факту, тратится на неучтенные расходы, о чем можно вести речь?

Поскольку сложно представить такой механизм личных гарантий, можно говорить только о неких KPI для должностных лиц исполнительных органов власти субъектов РФ и органов местного самоуправления, тогда появится их личная заинтересованность в объеме инвестиций в сферу ЖКХ в регионе или муниципалитете.

Это главная задача для создания благоприятного инвестиционного климата. Мы всегда «за» как за совершенствование действующих механизмов возмещения (выпадающих расходов, недополученных доходов, компенсации межтарифной разницы), так и за установление дополнительных гарантий.

Инвестиционная программа и так включает мероприятия по строительству новых объектов, реконструкции и модернизации существующих объектов централизованных систем водоснабжения и водоотведения, которые направлены на снижение износа и аварийности. Вопрос не в этом. Действующим законодательством предусмотрено, что расходы на реализацию инвестиционной программы учитываются в тарифе. Однако сегодня эта норма остается декларативной, поскольку существует ограничение совокупного платежа гражданина за коммунальные услуги на уровне 4 % и такого прироста недостаточно не только для обеспечения инвестиций, но и операционных расходов.

Неоднозначная ситуация с концессией мощностей «Саратовводоканала», договор о которой был заключен невзирая на прямой запрет ФАС России, разворачивается во всей своей неприглядной полноте. Какими могут быть последствия очень смелого шага саратовских чиновников, чем в конечном итоге разрешится многосторонний конфликт, каков план действий у «Российских коммунальных систем»? На эти и другие вопросы согласился ответить председатель совета директоров ГК «РКС» Григорий Терян.

Все в суд!

— Известно, что ФАС РФ возбудила административное дело в отношении администрации Саратова после того, как она, вопреки прямому запрету антимонопольной службы, передала «Саратовводоканал» в концессию. Само решение ФАС об отмене итогов открытого конкурса оспаривается саратовскими чиновниками в Арбитражном суде Москвы. На ваш взгляд, чем это все закончится?

— Нет ничего удивительного в том, что ситуация развивается именно так. Какие иные последствия могут быть, если конкурсная комиссия напрочь решение ФАС? Я далеко не новичок в таких спорах, но таких удивительных поворотов еще не видел. Думаю, даже в истории самого ведомства такие ситуации можно по пальцам пересчитать. Чем это закончится? На мой взгляд, тем, что суд признает правоту ФАС, итоги конкурса будут объявлены недействительными, а затем либо РКС, либо ФАС потребует расторжения договора концессии с дочерней компанией УК «Лидер».

— А сами вы судиться не намерены?

— А мы судимся! РКС подали иск в Арбитражный суд Саратовской области. Мы считаем, что конкурсная комиссия не должна была принимать конкурсное предложение ООО «Концессии водоснабжения Саратова». Кроме того, мы стали третьим лицом в процессе в столичном арбитражном суде, где городская власть оспаривает решение комиссии ФАС России. Комиссия, как все помнят, отменила ряд этапов конкурса, включая выбор победителя. Как третье лицо мы имеем ряд прав и пользуемся ими. Кроме того, мы готовим ряд сюрпризов в юридической плоскости для наших оппонентов.

— То есть вы уходить с поля боя не собираетесь?

— Мы отстаиваем нашу правоту всеми законными методами и намерены победить в этой борьбе.

— А зачем вам это? Если верить конкурсной документации, «Саратоводоканал» пребывает в ужасном состоянии, раз потери воды в сетях компании достигают свыше 50%. Это ведь неслыханная цифра!

— Это крайне удивительная цифра, даже для России с ее предельно разрушенной инфраструктурой. У нас она вызвала сомнение. Мы специально направили запрос в конкурсную комиссию, уточнили, как считались потери – по количеству воды, поданной в сеть или по факту реализации? Комиссия нам ответила, что учитывалась именно вода, поданная в сети.

— Говорят, что потери якобы искусственно раздувались, чтобы скрыть за убытками вывод денежных средств. Долгое время у МУПП была репутация черной кассы, большой прачечной и т.п. Это видно по, мягко говоря, странной отчетности данного муниципального предприятия.

— Я хочу сразу сказать, что финансовые истории МУПП нас по концессионному законодательству касаться совершенно не должны. И они нас и не волнуют. Нас интересовало состояние мощностей, некоторое представление о нем мы получили, несмотря на чинимые нам препятствия. Состояние действительно тяжелое, даже критическое.

— С чего бы вы начали, если бы победили в конкурсе?

— С полного и реального аудита, на это ушло бы полгода, но мы бы досконально изучили ситуацию в первую очередь, определили самые критические узлы.

— Вы говорите, аудит, а может быть, это и не нужно было как раз организаторам нашего скандального мероприятия? Сначала аудит, потом в прокуратуру…

— Зачем нам в прокуратуру? Мы не собираемся давать оценку каким-то финансовым и управленческим решениям менеджеров МУПП. Если бы мы стали концессионерами, нас МУПП не интересовал бы совершенно, уж поверьте.

«В Саратове я увидел много удивительных вещей»

— Есть версия, что с УК «Лидер» были джентльменские договоренности у городских властей. «Лидер» получает в концессию это хозяйство, а на подряд на обслуживание берет тот же «Саратовводоканал». В итоге МУПП зарабатывает средства и гасит свои долги, которых только по решениям судов под 900 млн рублей.

— Я не думаю, что это версия правдоподобна, хотя ее мне слышать доводилось. А как «Лидер» выдержит финансовую модель, если фактически вложит лишний миллиард? Если учесть, что издержки закладываются в тариф, долги, которые имеет «Саратовводоканал», в этом случае оплатите вы, горожане. Вообще, оглядываясь на эти все перипетии, я могу сказать, что такого множества удивительных вещей при проведении конкурса я еще нигде не встречал.

-Ну, а что еще вас удивило?

— Сам подход составителей конкурсной документации, где очень досконально прописано, сколько километров труб надо переложить, какие насосные станции отремонтировать и т.п. Фактически, это договор подряда, а не договор концессии. Но по закону о концессиях как раз такого уровня детализация и не нужна. Концессионер пишет программу, определяет, как ему максимально эффективно использовать средства. Ведь это его деньги, его затраты. Сам смысл концессии заключается в том, что частник максимально эффективно использует свои ресурсы, внедряет антизатратные механизмы. Чем эффективнее он распорядится деньгами, тем ниже тарифное бремя для потребителей! А что РКС увидел в конкурсной документации? Концессионер обязан ряд мероприятий, которые нужно делать 4 года, провести за 2, а значит, сработать заведомо некачественно. И, при этом, дело даже не в количестве труб, которые поменяет концессионер. Я могу все трубы в Саратове сменить, но это не даст эффекта, если я не отрегулирую гидравлику. Эти новые трубы просто порвутся, и потери будут уже 70%!

— Но вы с этим порочным подходом смирились…

— В тот момент – да, если бы мы не учли это в своем конкурсном предложении, нас просто не допустили бы. Но это именно порочный подход, и мы его будем оспаривать. Определяющими должны быть не суммы инвестиций, а параметры, которых должен достичь претендент. А уж как он их достигнет – его дело. Как частник он заинтересован не раздувать затраты, а максимально эффективно тратить каждый свой рубль, и потребитель заинтересован в том же!

Пошли ва-банк, сожгли мосты

— Когда вы будете биться за новый подход?

— Когда решение конкурсной комиссии вашего муниципалитета будет отменено, когда будут опротестован и отменен через суд договор концессии. Вообще, ситуация весьма неоднозначная. Сейчас компания «Концессии водоснабжения — Саратов» как победитель должна вкладывать средства, завтра договор концессии будет отменен судом – и что? Победитель будет взыскивать затраты с мягко говоря, небогатого бюджета вашего города?

— Но ведь мэрия предусмотрела запасной вариант: как писали СМИ, имущество «Саратовводоканала» уже передано во временное пользование «дочке» УК «Лидер». И на этот шаг получено одобрение ФАС РФ.

— Тем не менее, насколько нам известно, никакие акты приема-передачи по имуществу «Саратовводоканала» не подписаны. Потому что и «Лидер» прекрасно понимает риски. Суд в Москве, суд в Саратове, и у нас еще есть некоторые юридические сюрпризы для наших оппонентов.

— Вот именно: два суда, административное производство с перспективой дисквалификации и крупного штрафа. Не исключен еще какой-то судебный процесс. А дальше что? Чем этот танец с саблями закончится?

— Он должен закончиться расторжением договора концессии с дочерней компанией УК «Лидер» и либо заключением договора с нами, либо новым конкурсом. И чем быстрее пройдет стадия судов и конфликтов, тем лучше прежде всего для горожан. Саратов входит в зиму с совершенно непонятной ремонтной кампанией, с непонятными финансами, с громадной неопределенностью по всем параметром.

Хочу подчеркнуть, что «Российские коммунальные системы» не раз брали в концессию объекты в критическом состоянии. Так было, например, в Самаре, а сейчас это успешное и эффективное предприятие. Мы справимся и с «Саратовводоканалом», какой бы развал, нарисованный или реальный, ни был в его хозяйстве. Но для этого мы должны легитимно, с соблюдением всех законных процедур принять этот объект в концессию. Не исключено, что эти законные процедуры закончатся не в нашу пользу. Но должен победить именно закон, а не произвол.

Вопросы задавала Наталья Левенец

Справка «БВ». Конкурс на право концессии централизованных систем холодного водоснабжения и водоотведения Саратова был объявлен КУИ города 20 апреля 2016 года. Заявки на участие в конкурсе были поданы от компании ООО «Концессии водоснабжения - Саратов» (КВС, дочерняя структура ИК «Лидер») и ООО «Новая городская инфраструктура Прикамья» («Новогор Прикамья»,дочерняя структура ГК «Российские коммунальные системы»).

12 сентября состоялось вскрытие конвертов с конкурсными предложениями, но до этого, 8 сентября, «Новогор Прикамья» в ФАС РФ на нарушение законодательства со стороны конкурсной комиссии. ФАС возбудила административное дело, позднее СМИ стало известно, что антимонопольная служба примерно в эти же дни согласовала передачу объектов «Саратоводоканала» во временное пользование ООО «КВС». 21 сентября конкурсная комиссия признала победителем ООО «Концессии водоснабжения — Саратов». Но в тот же день ФАС РФ признала жалобу ООО «Новогор Прикамья» обоснованной. Итоговый протокол конкурса был отменен, комиссии (организатору торгов) внести изменения в документацию и после этого в течение 60 дней провести новый конкурс.

Однако этот вердикт оспаривается нашим организатором торгов в Арбитражном суде г.Москвы. А 19 октября концессия на 29 лет централизованных систем холодного водоснабжения и водоотведения г. Саратова между муниципальным образованием «город Саратов» и ООО «Концессии водоснабжения-Саратов» все же была . На основании своего конкурсного предложения ООО «КВС» должен инвестировать в модернизацию объектов около 16,9 млрд. руб. Протяженность сетей водоснабжения и канализации города Саратова – 2,4 тыс. км, износ системы 69,2 %, объем потерь воды – 54,1%. ООО «Концессии водоснабжения – Саратов» создано в сентябре 2015 года, уставный капитал — 1 млн. руб. Учредители компании: ЗАО «ИК «Лидер», г. Москва — 90%, ООО «Концессии водоснабжения», г. Волгоград — 10%.

С нами теплее! 283-й день рождения Барнаула – сегодня главная тема для жителей и властей города, для всех, кто в нем живет и трудится

С какими результатами отмечает столица Алтайского края свой праздник и как будет она развиваться в перспективе, об этом рассуждают в разных аудиториях, на разных информационных площадках. Об итогах и планах развития теплоснабжающего хозяйства Барнаула мы побеседовали с председателем Совета директоров компании «Российские коммунальные системы» (РКС) Григорием Теряном.

Председатель совета директоров ОАО "РКС" Григорий Терян. Фото из архива ОАО "РКС"

- Григорий Саркисович, РКС работают в Барнауле с 2003 года. Что сделано для блага города за это время?

Барнаул был в числе первых городов, которые поверили в эффективность передачи коммунальной инфраструктуры в управление частным операторам. Само ОАО «Российские коммунальные системы» появилось на свет 29 мая 2003 года, и уже 16 июня была зарегистрирована дочерняя компания ОАО «Алтайские коммунальные системы». На обслуживание АКС были переданы внутриквартальные тепловые сети. Позже, как вы знаете, не только тепловое хозяйство, но и Водоканал города был передан в управление другому частному холдингу – Росводоканалу. Электросети обслуживаются акционерным обществом «Барнаульская горэлектросеть».

То есть, барнаульские власти раньше остальных поняли, что МУПы – муниципальные унитарные предприятия – неэффективны, и стали от них отказываться. МУПы, которые сидят на бюджетном финансировании, расточительны, им сколько денег не дай – все будет потрачено. Не случайно сейчас на федеральном уровне принято однозначное решение о том, что до 1 января 2015 года органы исполнительной власти субъектов РФ и органы местного самоуправления обязаны передать в концессию или долгосрочную аренду (более 1 года) объекты энергетики и коммунальной сферы.

Передавая коммунальные объекты в аренду или концессию, город получает в долгосрочной перспективе оператора, который несет ответственность за стабильную работу систем жизнеобеспечения и их развитие. Дотации из бюджета частным компаниям не предоставляются, поэтому деньги компаниями расходуются более экономно и эффективно.

Так, «Алтайские коммунальные системы» уже 10 лет обслуживают теплосетевое хозяйство Барнаула. И за это время – всегда стабильное прохождение отопительного сезона, ни одной масштабной аварии, качественное выполнение ремонтных работ на сетях и оборудовании.

- Но «слабое звено» в теплосетях города все-таки есть?

Разумеется, и в буквальном, и в переносном смыслах. В период так называемых весенних опрессовок тепловых сетей, проведенных в мае, в зоне ответственности АКС было выявлено 84 дефекта на сетях. Сейчас в августе проводятся повторные опрессовки, ремонтные работы уже ведутся на 5 участках, не выдержавших испытание повышенной температурой и давлением. Износ тепловых сетей в среднем по России оценивается на уровне 59%, в Барнауле, по нашим оценкам, - 60-65 процентов. Поэтому слабые звенья действительно есть, но лишь бы они не рвались в зимний сезон, когда устранять аварии приходится в суровых условиях и в сжатые сроки.

По словам коммунальщиков, отопительный сезон в Барнауле начнется в срок, однако, его стабильное прохождение может оказаться под угрозой. Фото из архива ОАО "РКС"

Слабым звеном, я думаю, может стать также периодически возникающий конфликт между «Алтайскими коммунальными системами» и энергетиками: раньше это было «Кузбассэнерго», сейчас, после реорганизации – ОАО «Барнаульская теплосетевая компания». Энергетики получают плату с населения за предоставленное тепло и должны часть собранных средств перечислять АКС за услуги по транспортировке теплоносителя по сетям, за обслуживание и ремонт тепловых сетей. Но, к сожалению, время от времени по разным причинам энергетики прекращают выплаты, и АКС сидят без денег.

В этом году оплата услуг АКС не ведется с марта, долг вырос до 180 млн рублей. Мы, то есть РКС, были вынуждены финансировать свою дочернюю компанию, потому что плата энергетиков за транспорт тепла - единственный источник доходов АКС, а средств у них не оказалось не только на проведение летних ремонтных работ, но даже и на заработную плату. В 2010 году почти год тянулись судебные тяжбы, прежде чем АКС добились погашения долга, достигшего тогда еще больших размеров – порядка 300 млн. Как мне кажется, из-за сложившейся ситуации стабильное прохождение осенне-зимнего сезона может оказаться под угрозой.

- Единая теплосетевая компания, идея создания которой сейчас обсуждается, могла бы решить эту проблему?

Сомневаюсь. Обсуждается возможность консолидировать все тепловые сети – магистральные и внутриквартальные – в одних руках. На роль единой теплосетевой компании претендует «Барнаульская теплосетевая компания». Если сейчас тепловые сети распределены по зонам ответственности между энергетиками и коммунальщиками, то при создании единой компании на базе БТСК вся система теплоснабжения Барнаула может оказаться в руках энергетиков. Если сейчас по различным существенным вопросам текущей деятельности между энергетиками и коммунальщиками ведутся дискуссии, осуществляется взаимный контроль, то новая модель может в будущем привести к тому, что и население города, и органы власти просто будут ставиться перед фактом: каковы расходы на операционную деятельность, каковы потери ресурсов в сетях, какой объем ремонтных работ выполнен. Монополизм ведет к непрозрачности системы, будет гораздо сложнее понять, как на самом деле обстоят дела в теплоснабжающем хозяйстве.

Принятый в 2010 году на федеральном уровне закон «О теплоснабжении» предусматривает создание единой теплоснабжающей, но не теплосетевой организации. Поясню разницу: тепловые сети и источники тепловой энергии могут находиться в ведении различных организаций, как это сейчас и существует в Барнауле, но при этом тарифодержателем становится одна наиболее крупная организация. Получая деньги с потребителей услуг, она затем рассчитывается с различными организациями за их услуги по транспорту или выработке тепловой энергии.

Собственно говоря, Барнаул и в этом вопросе оказался ближе многих других городов к предлагаемой федеральным центром концепции. Городу осталось немного доработать уже зарекомендовавшую себя здесь за 10 лет модель. БТСК, скорее всего, получит статус единой теплоснабжающей организации, АКС продолжат обслуживание разводящих теплосетей. И хотя между компаниями периодически возникают судебные тяжбы, все-таки такой вариант лучше, чем монополизация рынка.

На мой взгляд, сегодня энергетики чаще всего «заказывают музыку». Ведь край накопил слишком большие долги за отгруженный в предыдущие отопительные сезоны уголь.

- Во всех городах должны быть утверждены схемы теплоснабжения. Что это такое?

Мы с вами обсудили возможные юридические статусы компаний, работающих в теплоснабжении. А схема, о которой вы сейчас говорите, касается производственного процесса, технологий выработки тепла, распределения теплоносителя по различным районам города. Например, схема определит, от какого источника будут запитаны вновь строящиеся микрорайоны, от автономной котельной или ТЭЦ, каким образом может быть обеспечена «закольцовка» систем, чтобы по возможности минимизировать отключения при внештатных ситуациях.

Во всех городах, где работают теплоснабжающие компании РКС, в том числе в Барнауле, нами совместно с муниципальными администрациями проведена кропотливая работа по созданию таких схем. Согласно распоряжению Правительства России они должны быть утверждены до конца текущего года.

- Барнаул отмечает 283-ю годовщину основания. Что бы вы пожелали городу, его жителям?

Хочу от всего холдинга РКС пожелать любви и тепла каждой семье. Хочу пожелать, чтобы трудности оказывались временными и преодолевались. Городу – процветания и сибирского долголетия!

Григорий Терян, директор по правовым и корпоративным вопросам, председатель совета директоров ГК «Российские коммунальные системы» побеседовал с руководителем Voda News Еленой Соболевской.

Григорий Саркисович, спасибо, что вы согласились дать интервью информационному каналу отрасли ВКХ « Voda News ». Мы предлагаем начать с вопросов о бизнесе, которые интересуют читателей в первую очередь. Как у любого частного оператора, деятельность ГК «РКС» нацелена на финансовый результат. В среднем, через какой промежуток времени компания выходит на безубыточность после заключения концессионного соглашения и решения первоочередных проблем «латания дыр»?

Вопрос о безубыточности инвестиций ‒ очень глубокий. Что подразумевает под собой концессия? Как правило, основные денежные вливания идут в первые 3-5 лет, окупаемость инвестиций приходит в течение остального срока действия концессии. Закон прямо говорит о том, что срок концессионного соглашения должен позволять окупить объем инвестиций, и многие квалифицируют это таким образом, что период концессионного соглашения, по сути, не может быть выше, чем срок окупаемости. Все зависит от финансовой модели, которая изначально заложена в конкурсной документации, либо при частной инициативе, если взаимодействуют две стороны. Мы применяем подобный механизм в проектах, где, к примеру, трансформируем аренду в концессию. Для того, чтобы соотнести интересы муниципалитета и бизнеса, мы выстраиваем парадигму пятилеток или семилеток. В первые три года вкладываем необходимый объем финансирования на стартовый инвестиционный период, после чего начинается возмещение. К концу периода возмещается порядка 80% объема инвестиционных обязательств. Затем начинается второй цикл: оборачиваемость.

К сожалению, с точки зрения финансовой модели, в конкурсной документации, окупаемость, либо выход на безубыточность, не проглядывается. Закладываются слишком большие объемы инвестиций и избыточные мероприятия, которые в ряде случаев просто не нужны системе водоснабжения по критериям операционной эффективности. Выход на безубыточность в ряде случаев даже на сроке 20-30 лет не возникает с учетом кредитной нагрузки.

С другой стороны, к концессии можно подойти с позиции инвестиционных программ – запланировать ряд инвестиционных мероприятий, как малых, так и больших, которые помогут эффективно решить операционные и инвестиционные задачи. Допустим, автоматизация может окупиться в течение 2-3 лет. Проекты с большой инвестиционной нагрузкой окупаются в сфере водно-коммунального хозяйства в районе 10-12 лет, так как велик срок самого строительства или реконструкции. А есть мероприятия, которые вообще не окупаются, например, строительство очистных сооружений в маленьких городах.

Как известно, водоканалам банки дают кредит, главным образом, на ликвидацию кассовых разрывов. Легко ли получить кредит на инвестиционные цели? Как РКС решает вопросы инвестиционных ресурсов?

Да, у нас есть опыт в Самаре, но с учетом всех трудностей целевые кредиты скорее исключение, чем правила. Банкам легче дать, а бизнесу ‒ взять операционный кредит, и тратить его на инвестиции. Это связано с особенностью финансирования таких проектов и сложнейшими процедурами со стороны банков.

Вы сложившуюся ситуацию принимаете как данность?

Мы хотим эту ситуацию поменять, так как нацелены на привлечение именно инвестиционных кредитов. В чем заключается плюс холдинговой компании? В том, что мы можем направить свои усилия на конкретную проблемную точку и профинансировать определенные мероприятия на первом этапе. В ближайшее время мы планируем выпустить облигационный заем с целью финансирования инвестиционных проектов в рамках нашего холдинга.

Облигационный заем уже одобрен?

В ближайшее время мы примем окончательно решение, получим рейтинговую оценку и в конце 2017 года, либо в 2018 году выпустим облигационный заем на достаточно большую сумму.

Поговорим о тарифах, таком больном вопросе. РКС, имея продвинутый менеджмент, безусловно, могут организовать операционную деятельность эффективнее, чем многие муниципальные предприятия, снизить себестоимость, оптимизировать трудовые ресурсы, получить экономию. А регулятор по факту может и «срезать» тариф. В среде водоканальцев бытует фраза: «Экономить невыгодно, выгодно тратить». Как выходить из положения? Как на практике работает долгосрочный тариф?

С точки зрения сложившейся практики доля правды в этой фразе, безусловно, есть. Как по закону должен работать долгосрочный тариф? Есть заложенные операционные затраты, которые после утверждения, регулятор не должен контролировать. Существуют также инвестиционные затраты, и бесспорно вся полученная экономия, должна оставаться в распоряжении компании, которой она распоряжается как хочет – осуществляет инвестиции, повышает зарплаты сотрудников.

На практике это не всегда работает. Первая проблема состоит в том, что в «Основах ценообразования и правилах регулирования тарифов» не прописано четко, что такое экономия. Регуляторами, у которых задача – не дать превысить тариф, экономия квалифицируется как снижение затрат или необоснованный доход.

Мы ведем активную работу с Минстроем России, Федеральной антимонопольной службой и Минэкономразвития России для решения этой проблемы. Уже готов проект поправок в «Основы ценообразования», где дается определение, что такое экономия, а что означает «не понесли затраты или получили необоснованный доход». Если поправки примут, то совместно со всем отраслевым сообществом мы сможем решить этот вопрос.

Вторая проблема ‒ сугубо политическая. Мы можем многое прописывать в нормативно-правовых документах, но если не будет действительно политической воли объективно относиться к процессу тарифного регулирования с точки зрения экономических законов и логики, то вряд ли что-то поменяется в этом отношении.

Продолжим тему власти в концессионном процессе. Недавно на Всероссийском водном конгрессе губернатор Ульяновской области Сергей Морозов давал нам интервью, в котором коснулся ситуации в Димитровграде, зоне присутствия РКС. Он сказал, что идет обсуждение идеи возрождения муниципального предприятия по водоснабжению, так как арендные отношения переоформлены в концессионное соглашение на объекты водоснабжения и водоотведения без участия государственной власти в лице правительства региона. Как развивается ситуация?

Ситуация несколько иная. Речь сейчас идет не о том, что мы трансформируем арендные отношения в концессионные. Концессия с нашей компанией уже была подписана, после чего власти региона пересмотрели условия соглашения и решили добавить в него третью сторону. Мы отнеслись к этому с пониманием и в настоящее время движемся в конструктивном ключе и рассматриваем правовые механизмы решения этой задачи.

Данная ситуация, по словам губернатора, осложняется недовольством водоснабжением города прошедшей зимой, авариями, которые и стали импульсом ко всем этим разбирательствам…

В свое время нас просили прийти в Димитровград и помочь выйти из кризиса в водоканале, потому что муниципальное предприятие находилось в банкротстве более семи лет. В процедуре банкротства предприятие управлялось не городом и бизнесом, а конкурсными управляющими, некоторые из которых, насколько известно, были осуждены. Нам удалось привести в порядок предприятие, направить необходимые инвестиции. Прошедшей зимой произошла серия аварий. Она стала следствием того, что в течение 7-10 лет до того, как мы туда пришли, не проводилось никаких ремонтов и капитальных вложений. Сейчас мы находимся в диалоге с властями, пытаемся учесть взаимные интересы, с точки зрения реализации дальнейшего проекта.

Не могу, конечно, не спросить про Саратов. Повторный конкурс объявлен, если не ошибаюсь, до 15 сентября принимаются заявки. Планируют ли РКС участвовать?

Если быть точным, объявлен не повторный конкурс, а исполнено предписание Федеральной антимонопольной службы, в рамках которого возобновлен второй этап проводимого конкурса. Он делится на две части: прием заявок и отбор конкурсных предложений. Мы находимся на втором этапе. В этом отношении РКС «де-юре» и «де-факто» является участником конкурса. Наши намерения не изменились, то есть будем подавать свое конкурсное предложение и надеемся, во второй раз конкурс пройдет более открыто и прозрачно, без нарушений.

В последнее время министерствами и ведомствами разработаны несколько законопроектов, которые в случае их принятия могут существенно повлиять как в целом на отрасль водоснабжения и водоотведения (ликвидация унитарных предприятий и введение возможности изъятия объектов ВКХ у законных владельцев), так и на реализацию концессионных проектов (введение обязательной сравнительной оценки создания инфраструктуры по концессии и по гос. закупке).

В этом контексте хотели бы знать Ваше мнение, изменится ли количество концессионных проектов в сфере водоснабжения и водоотведения после трансформации унитарных предприятий в казенные? Актуальна ли предложенная оценка эффективности и определение сравнительного преимущества для концессионных проектов в сфере водоснабжения и водоотведения?

Что касается передачи муниципальных предприятий в казенные, это потребует внесения больших изменений в законодательство и скорее всего к бюджетным последствиям. В силу экономической обстановки трудно предположить, что государство пойдет на дополнительные бюджетные траты, которых можно избежать. Но даже если такое случится, мы не предвидим концессионного бума.

Говоря о сравнительной оценке эффективности через концессию или через госзакупку, мы понимаем, что критерием оценки станет минимальная цена. В рамках такого рода инфраструктурных проектов, это крайне неэффективно. Когда вопрос касается системы жизнеобеспечения городов, цена не может являться единственным и основным критерием оценки эффективности. Кто является победителем конкурсов в концессиях? Тот, кто предложил наименьшую дисконтированную выручку. Если говорить о концессии в сфере водоснабжения и водоотведения, я бы, в первую очередь, обращал внимание на то, что должна присутствовать оценка качества, а не цены, хотя, безусловно, этот параметр имеет важное значение и его легко измерить.

И потом, нужно более ответственно подходить к закупочным процедурам, ведь если посмотреть статистику по стране за последние 10 лет, 80-90 % построенных объектов, обладают завышенными по объемам требованиями. К примеру, построили очистные сооружения мощностью 100 тыс. кубических метров в сутки, вместо нужных 30. Вопрос – зачем?

Ценовой параметр для бизнеса важен, но при этом не является определяющим, потому что кроме цены контракта есть еще цена владения имуществом и его обслуживания. В нашем случае это достаточно сильно влияет на модель бизнеса. Можно очень дешево построить, но если в операционных расходах впоследствии это приведет к большим затратам, то возможно имеет смысл серьезнее вложиться на этапе строительства, если, с точки зрения затрат жизненного цикла, будет выгоднее.

Пугает перспектива получения муниципалитетами возможности изъятия имущества у законных владельцев (арендаторов, собственников)?

Эти идеи наводят на мысль о том, что те, кто их выдвигают, к сожалению, не понимают последствий такого рода решений. Изъятие имущества нас не пугает, потому что, фактически мы и не являемся собственниками этого имущества. В нашей бизнес-модели нет задачи получать собственность на объекты водоснабжения и водоотведения, это нецелесообразно. Предложенная инициатива явно отрицательно влияет на инвестиционный климат, потому что непонятно, как предпринимателю оценивать вхождение в отрасль, где за каждый шаг могут либо посадить, либо забрать имущество или бизнес.

В западных странах, в частности во Франции, существует такой подход – государство на каком-то этапе вернуло себе инфраструктуру, вложило в нее инвестиции, довело до современного уровня, и дальше объект передает в концессию для операционной деятельности, для развития. Как Вы считаете, концессия ‒ это инвестиционный механизм или операционный?

В России однозначно называть концессию операционным, либо инвестиционным механизмом нельзя. Очевидно, что необходимо развивать операторскую часть. Особенно это актуально для малых городов, где, как минимум, на первом этапе было бы полезно наладить операционную деятельность, и это может стать большим прорывом. Так получилось, что концессия ‒ одновременно и операционный, и инвестиционный механизм. Вопрос о его эффективности и истинном предназначении со временем решит рынок.

Нужно определиться, какую задачу ставит государство, в отношении чего осуществляет контрольную функцию. В России в сфере водоснабжения и водоотведения каждый шаг контролируется разными государственными органами, начиная от инвестиций, тарифов, заканчивая административной ответственностью и оценкой. Такой подход – несколько избыточный, на мой взгляд, нужна либерализация. Если государство хочет привлекать частный бизнес, оно должно доверять. Или создавать госкорпорацию. Правда, эффективность не будет высока.